это не свинарник-это моя комната
четверг, 04 июня 2015
это не свинарник-это моя комната
понедельник, 01 июня 2015
это не свинарник-это моя комната
воскресенье, 24 мая 2015
это не свинарник-это моя комната
В последнее время автор стала безумно подозрительна. Начиналось все невинно – с постоянных проверок сроков годности. А закончилось написанием этой статьи. Что, собственно, стало причиной – незаметно подкравшаяся старость (что сомнительно, так как я еще молодая и красивая!) или жестокий окружающий мир (некоторым миллиарды прощают, а у меня телефон сломался) – неизвестно. Но, насмотревшись аниме «Наруто», автор заподозрила, что великий и могучий Кишимото слямзил идею из… *барабанная дробь* русской народной сказки «Репка». Нет-нет, никто уважаемого Масаши в плагиате не обвиняет. Сказка-то народная, то есть не является чьей-то оригинальной идеей. В конце концов, в Японии тоже может существовать повествование о каком-нибудь овоще-мутанте (о зернышке риса, например, занимающем средних размеров остров). Но все же совпадения не спрячешь!
Посадил дед репку.
Ну, Орочимару молодым назвать язык не повернется, только с виду, да и то с натяжкой: после того как довыеб… эмм, довыделывался, даже руки отваливаться стали. Значит, деда мы нашли. Так вот, посадил он младшего Учиху в корзину да умыкнул, супостат проклятый, для опытов своих извращенских.
Выросла репка большая-пребольшая.
И стал Орыч Саске учить, чтоб тело не только шаринганом радовало, но и мышцами бугристыми да сексуальными (а вы думали, что парню костюм с таким вырезом случайно достался? Как бы не так!). Учиха обучался быстро и очень скоро, годика через три, стал большим и сильным.
Стал дед репку тащить: тянет-потянет – вытянуть не может.
Начал саннин сдавать: то руки отваливаются, то всякая дрянь изо рта лезет (это автор про Кусанаги в битве с Наруто). В общем, нету у старика в жизни счастья. Одна радость – молодой Учиха под боком. И решил мужик разнообразить свои серые будни и захватить тело репки (тьфу, Саске). Хотел Орочимару Учихино сознание схарчить, да не выгорело – победил его шаринган.
В общем, пусть земля (а точнее Кабуто) будет Орычу пухом!
Вот тут в команде вытаскивающих репку происходит замена. На ринг вместо почившего в бозе Орочимару выходит Узумаки Наруто. И понеслась…
Стал дед репку тащить: тянет-потянет – вытянуть не может.
Бедный Нарик и в Долину Завершения бегал (где, правда, чуть не помер, но это – мелочи), и хвостами в битве с брюнетистым саннином обрастал, и по подвалам в поисках Учихи бродил – все без толку, не смог друга поставить на путь праведный.
Позвал дед бабку.
Ну, тут все понятно: куда ж Узумаки без Пятой? И как Цунаде может пропустить такую заварушку?
Бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут – вытянуть не могут.
Хокаге и блондина вылечила, и информацию о местонахождении Учихи собирала, и Наруто туда направила – все без пользы! А в чем проблема? Правильно, в недостаточном количестве участников!
Позвала бабка внучку
Вот как на свиданку с Узумаки сходить, так Сакура не хочет, а как ненаглядного Саске догонять и возвращать, так: «Пожалуйста, верни его!» Что за несправедливость? Пусть тоже работает!
Внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут, вытянуть не могут.
Придумала Харуно противные солдатские пилюли, чтобы у Наруто не заканчивался энтузиазм, Цунаде на тренировку блондина отправила, а тот затрепал тонну пилюль, придумал новую технику, но Саске так и не вернул. Что, опять народу мало?
Кликнула внучка жучку.
Съездила Сакура Саю по морде, посмотрела книжечку, чуть не разбилась нах из-за него, да и повлияла на Акаши в положительном смысле!
Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут, вытянуть не могут.
В общем, начали они всей толпой по подземельям шляться, а Сай, не будь дурак, в доверие к Орочимару втерся да Учиху хотел захватить. Но Саске ж вам не лох какой! Втроем на него напасть и победить? Ага, размечтались!
Кликнула Жучка Машку.
Вы правда думали, что здесь обойдется без копирующего ниндзя Конохи? А как же принцип «я тебя породил, я и убью»?
Машка за Жучку, Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут, вытянуть не могут.
Решил и Какаши до кучи вписаться, а то как-то некрасиво получается: все при деле, а он один с Гаем по деревне наперегонки бегает. Непорядок! Побежали доблестные рыцари вытаскивать нашего секс-символа из загребущих лап неадекватного отступника в оранжевой маске. Но опять не получилось! Да что ж такое-то? Заговоренный он что ли? Или опять нехватка людей?
Кликнула Машка мышку.
А вот тут, каюсь, совпадения заканчиваются. Мало того, что мышку в лице Тоби никто и не звал, так эта зараза красно-черная не только без приглашения явился, но еще и в одиночку младшего Учиху вытащил и заманил посулами сладкими в свою организацию. Один! Вот как работать надо, уважаемые шиноби Конохи! А то вам все не понос, так золотуха: то победил всех и вся Саске, то убежал, то увели его… Тьфу, дилетанты!!!
На этом мое сравнение аниме «Наруто» и сказки «Репка» подходит к концу. Больше, вроде, моя мнительность не просыпается.
Хотя если внимательно вчитаться в сказку «Колобок»…
Посадил дед репку.
Ну, Орочимару молодым назвать язык не повернется, только с виду, да и то с натяжкой: после того как довыеб… эмм, довыделывался, даже руки отваливаться стали. Значит, деда мы нашли. Так вот, посадил он младшего Учиху в корзину да умыкнул, супостат проклятый, для опытов своих извращенских.
Выросла репка большая-пребольшая.
И стал Орыч Саске учить, чтоб тело не только шаринганом радовало, но и мышцами бугристыми да сексуальными (а вы думали, что парню костюм с таким вырезом случайно достался? Как бы не так!). Учиха обучался быстро и очень скоро, годика через три, стал большим и сильным.
Стал дед репку тащить: тянет-потянет – вытянуть не может.
Начал саннин сдавать: то руки отваливаются, то всякая дрянь изо рта лезет (это автор про Кусанаги в битве с Наруто). В общем, нету у старика в жизни счастья. Одна радость – молодой Учиха под боком. И решил мужик разнообразить свои серые будни и захватить тело репки (тьфу, Саске). Хотел Орочимару Учихино сознание схарчить, да не выгорело – победил его шаринган.
В общем, пусть земля (а точнее Кабуто) будет Орычу пухом!
Вот тут в команде вытаскивающих репку происходит замена. На ринг вместо почившего в бозе Орочимару выходит Узумаки Наруто. И понеслась…
Стал дед репку тащить: тянет-потянет – вытянуть не может.
Бедный Нарик и в Долину Завершения бегал (где, правда, чуть не помер, но это – мелочи), и хвостами в битве с брюнетистым саннином обрастал, и по подвалам в поисках Учихи бродил – все без толку, не смог друга поставить на путь праведный.
Позвал дед бабку.
Ну, тут все понятно: куда ж Узумаки без Пятой? И как Цунаде может пропустить такую заварушку?
Бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут – вытянуть не могут.
Хокаге и блондина вылечила, и информацию о местонахождении Учихи собирала, и Наруто туда направила – все без пользы! А в чем проблема? Правильно, в недостаточном количестве участников!
Позвала бабка внучку
Вот как на свиданку с Узумаки сходить, так Сакура не хочет, а как ненаглядного Саске догонять и возвращать, так: «Пожалуйста, верни его!» Что за несправедливость? Пусть тоже работает!
Внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут, вытянуть не могут.
Придумала Харуно противные солдатские пилюли, чтобы у Наруто не заканчивался энтузиазм, Цунаде на тренировку блондина отправила, а тот затрепал тонну пилюль, придумал новую технику, но Саске так и не вернул. Что, опять народу мало?
Кликнула внучка жучку.
Съездила Сакура Саю по морде, посмотрела книжечку, чуть не разбилась нах из-за него, да и повлияла на Акаши в положительном смысле!
Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут, вытянуть не могут.
В общем, начали они всей толпой по подземельям шляться, а Сай, не будь дурак, в доверие к Орочимару втерся да Учиху хотел захватить. Но Саске ж вам не лох какой! Втроем на него напасть и победить? Ага, размечтались!
Кликнула Жучка Машку.
Вы правда думали, что здесь обойдется без копирующего ниндзя Конохи? А как же принцип «я тебя породил, я и убью»?
Машка за Жучку, Жучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку: тянут-потянут, вытянуть не могут.
Решил и Какаши до кучи вписаться, а то как-то некрасиво получается: все при деле, а он один с Гаем по деревне наперегонки бегает. Непорядок! Побежали доблестные рыцари вытаскивать нашего секс-символа из загребущих лап неадекватного отступника в оранжевой маске. Но опять не получилось! Да что ж такое-то? Заговоренный он что ли? Или опять нехватка людей?
Кликнула Машка мышку.
А вот тут, каюсь, совпадения заканчиваются. Мало того, что мышку в лице Тоби никто и не звал, так эта зараза красно-черная не только без приглашения явился, но еще и в одиночку младшего Учиху вытащил и заманил посулами сладкими в свою организацию. Один! Вот как работать надо, уважаемые шиноби Конохи! А то вам все не понос, так золотуха: то победил всех и вся Саске, то убежал, то увели его… Тьфу, дилетанты!!!
На этом мое сравнение аниме «Наруто» и сказки «Репка» подходит к концу. Больше, вроде, моя мнительность не просыпается.
Хотя если внимательно вчитаться в сказку «Колобок»…
это не свинарник-это моя комната
Какузу любил деньги. Какузу очень любил деньги. Какузу очень-очень любил деньги. Какузу очень-очень-очень… Ну, в общем, вы поняли, что деньги - это его страсть, а возиться с ними - его хобби. Свое увлечение Какузу превратил в работу, сделавшись самым счастливым Нукенином на свете. Еще бы! День и ночь он занимался любимым делом: считал, пересчитывал, записывал, снова пересчитывал и опять записывал… Сотня, нет, тысяча блокнотов была исписана его мелким почерком. Учет доходов и расходов велся аккуратно и точно.
Но однажды случилось пренеприятное происшествие: Какузу приснился странный сон…
К своему сновидению он отнесся ответственно. Проснувшись, наш герой включил компьютер (конечно, подержанный!), модем (конечно, украденный!), интернет (конечно, Wi-fi!), а затем зашел на сайт любителей денег, ввел логин и пароль, написав на форуме следующее сообщение:
27.05.ХХ
06:14
Пользователь Кошелек:
«Приветствую! Сегодня мне приснился сон, в котором я сочиняю басню. Что бы это могло значить?»
Спустя миг окошечки с ответами запрыгали по монитору. От этих комментариев сердечко Какузу екнуло. (Это, впрочем, не важно - запасные имелись).
27.05.ХХ
06:16
Пользователь Советский Рубль:
«Сочувствую, друг!»
27.05.ХХ
06:18
Пользователь Сумасшедший Доход:
«Мужайся!»
27.05.ХХ
06:19
Пользователь Валюта:
«Кошелек, Ваш сон - плохой знак, предвещающий потерю денег из-за ваших непродуманных действий».
Остановка сердца. Клиническая смерть.
***
После черного майского утра Какузу еще раз перечитал книгу Скруджа Макдака «Что делать, чтобы водились деньги». Заповедям богатейшего селезня он следовал со священным трепетом. (Какузу делал это и раньше, однако сейчас руководствовался учением с особым прилежанием).
«Деньги нужно любить, постоянно думать о них…» - учил Скрудж. Какузу думал. Каждую секунду он представлял себе запах купюр или звон монет.
Горстку йен в углу своей комнаты он увеличил до горы. «Чем она больше, тем сильнее вибрации, привлекающие деньги…» - пояснялось в книге.
«Когда деньги приходят к вам, разговаривайте с ними, например: «Здравствуйте, мои маленькие хрустящие бумажечки…». Какузу решил поговорить с каждой монеткой. Обходительно и вежливо он выспрашивал у позолоченных об их здоровье и личной жизни. Монетки отвечали, что им у него хорошо и уходить они не хотят. Во время очередного сеанса в комнату заглянул Кисаме. Его мысли озвучивать не будем. Они понятны каждому. «Скорая», пусть и с опозданием, все-таки приехала…
«Не давайте взаймы во вторник и на убывающей луне, а также вечером…» - гласила одна из глав пособия. Какузу потер ручки. В долг он вообще не давал.
«Щедро раздавайте чаевые за хорошо сделанную работу - к вам вернется в три раза больше…» Притворимся, что этот пункт учения он просто не заметил.
С десятикратным усердием Какузу пересчитывал деньги, с десятикратным усердием записывал результат, выводя каждую циферку, каждую буквицу. Он опасался подвоха…
МАЙ
Всего: пять тысяч йен.
Химчистка плащей – пятьсот йен. (Для чего вообще нужна Конан?!)
Корм для рыбок – двадцать йен. (Кисаме требовал).
Журнал «Починись сам» - десять йен. (Сасори требовал).
Сейф чугунный. Тройная защита – семьсот йен. (Душа требовала).
Соленые орехи – две тысячи йен. (Какая глупость…)
Провизия – одна тысяча йен. (Зажрались!!!)
Навоз – триста йен. (Подкармливать Зецу приходилось).
Массажистка – сто семьдесят йен. (Нож в сердце! Уволить!)
Расходы с миссии – тридцать йен. (На каждого. Чтоб не забывались).
Прочее – пять йен. (В следующем месяце сократить!!!)
Остаток: двести шестьдесят пять йен.
Нахмурившись, Какузу пробежал по строчкам еще раз. Что-то ему определенно не нравилось. Прочее? Да нет… Массажистка? Не походит. Расходы с миссии? Да, да, пожалуй! В глубокой задумчивости Какузу перелистал другие блокноты. Все-таки нет - не в этом дело.
Еще раз по списку!
Химчистка, корм, журнал, сейф, орехи, провизия… Так! Стоп! Орехи?! Какие, к Мадаре, орехи?!
Словно ужаленный, Какузу помчался на кухню, размахивая отчетным листком. Открывая ящики, он искал следы соленых орехов. Две тысячи йен! Подумать страшно!!! Какое богохульство!
- Вы не правы, Сасори но дана-а, мм… Искусство есть миг, да!
- Замолчи, Дейдара…
- Эй! Что ты там ищешь, мм?..
Захлопнув дверцу шкафа, Какузу подскочил к Дейдаре, тряся его за грудки.
- ОРЕХИ!!! ГДЕ ОРЕХИ?!!
Голова Дейдары металась из стороны в сторону, и Сасори испугался, что от ритмичной встряски она оторвется.
- Да-а-н-на… Он сошел с ума-а-а…
Удар!
Какузу свалился на пол, провалившись в забытье. Сасори все-таки вмешался…
***
Минула неделя. Какузу сильно постарел, два сердца уже отказали. (Это, впрочем, не важно - запасные имелись). Орехи. День и ночь он думал об орехах. Бразильские орехи, водные орехи, грецкие орехи, кедровый орехи… Он был готов простить даже фисташки, но ПОТРАТИТЬ ДВЕ ТЫСЯЧИ йен на СОЛЕНЫЕ орехи… Нет, этого Какузу не простит никогда.
Не щадя оставшиеся сердца, он читал архивы.
СЕНТЯБРЬ
Соленые орехи – две тысячи йен.
ОКТЯБРЬ
Соленые орехи – две тысячи йен.
НОЯБРЬ
Соленые орехи – две тысячи йен.
ДЕКАБРЬ
Соленые орехи – три тысячи йен.
Заговор, не иначе. Нукенины темнили, хитро водили за нос, разбрасываясь его (ЕГО! ЕГО!!!) деньгами!!! Деньгами Величайшего Какузу На Свете, Повелителя купюр, Барона монет, Герцога кредитов! Сам Скрудж Макдак пожимал его руку, Абрамович занимал в долг до получки! И теперь двадцать четыре тысячи йен (на глаз, без калькулятора и счетов) потрачены на ОРЕХИ!!! Скандал! Позор!!!
Какузу пытался выяснить, куда исчезла тонна орехов (именно столько можно купить на данную сумму), и получал неутешительный ответ:
- Съедена.
Медленно, но верно, Какузу лишался рассудка… Он не знал, что делать, как быть. В голове проскочила мысль: может, все его деньги ушли в Кремль? Нет, портал в параллельную Вселенную зарыли год назад. Что же тогда? Какузу сходил с ума…
***
Ему снилось…
Солнце поднималось над горизонтом, освещая священную Землю Денег. Йены росли на деревьях, спелыми плодами свисая с ветвей; монеты устилали тропу, ведущую к огромному зданию из стекла и бетона. Разведя руки, Какузу бежал по райскому саду навстречу замку мечты, предвкушая увидеть зеленые плакаты «Сбербанка», как вдруг… Солнце зашло. Задул ветер, нехороший ветер… Не «Сбербанк» и даже не «ВТБ»… Неоновая вывеска ослепила Какузу: «Радость волос и тела».
- Ответ придет с рассветом, сын мой!.. - Божественный лик Скруджа Макдака озарил Какузу, растаяв в дымке…
***
- С рассветом, рассветом… - бормотал Какузу, заправляя кровать.
Часы показывали пять. Довольно рано… Сев на табурет у стола, Какузу стал ждать. Чего конкретно - он пока не знал, но раз Скрудж сказал - с рассветом, значит, с рассветом…
Тик-тик-тик… Время шло, но ничего не происходило. Какузу начал сомневаться. С одной стороны, он терял драгоценное время (обычно в такой час он уже вовсю корпел над блокнотами, уходя в цифровой астрал), с другой - он не мог ослушаться наказа наставника. Набравшись терпения, Какузу выпрямил спину, слушая тишину…
Тишину? Шажки за дверью привлеки его внимание. За работой Какузу никогда не замечал посторонних шорохов, и уж тем более не мог предположить, что кто-то просыпается в то же время, что и он. Рядовые акацушники - бесполезные лентяи!
Заинтересовавшись, Какузу примкнул к замочной скважине.
Держа в руке свечку, Итачи, озираясь, шел по коридору в направлении ванной. Подойдя к двери, Учиха тихо постучал, шепнув:
- Соленые орехи.
- Занято, *****! – рявкнули в ответ.
- Открывай, Хидан.
- Да иди ты на ***! Я не реактивный! – Дверь распахнулась, Хидан вышел. – Заходи…
Все это было очень и очень странным…
***
На следующий день Какузу встал еще раньше. Не шурша, не бормоча, не считая - он слушал все, что происходило в коридоре. Утренний обряд настораживал его. Итачи, Хидан и даже Пейн по очереди заходили в ванную, проводя там, по меньшей мере, полчаса.
Вены режут? Трупы прячут? Шаманят? Какузу гадал.
Связано ли это с утерянными деньгами и пропавшими орехами, Какузу не знал, но выяснить суть утреннего ритуала очень хотел, поэтому обратился за помощью к одному очень хорошему мальчику…
***
Какузу протянул Тоби конфетку.
- Трам-пам-пам! Какузу-сан угостил Тоби конфеткой! Спасибо, Какузу-сан! Какая вкусная конфетка!!!
- Конечно. Это конфета моего детства. Она последняя - таких уже лет шестьдесят в продаже нет…
Тоби энергично закивал, катая сладость на языке. Какузу сел рядом, приобняв его за плечи.
- Скажи мне, - ласково начал он, - дорогой, не знаешь ли ты, чем Хидан и остальные занимаются в ванной каждое утро?
Тоби призадумался. Засунув конфетку за щеку, он приступил к дроблению, разгрызая угощение.
Хрум! Хрум!!!
- Тоби думает, что они умываются, - наивно выпалил «good boy», повернувшись к Какузу.
Кошелек подавился слюной.
- Но мы-то с тобой не умываемся. - Он хотел добавить «так долго», однако Тоби перебил:
- Но у нас-то маски! Тоби любят и так! Оло-ло! Он хороший мальчик и может не умываться!!! Какузу-чан тоже может не умываться! И Зецу! Тро-ло-ло! - Тоби закружился в танце.
Любопытная гипотеза…
***
Какузу распаковывал посылку. Выкинув вату, он извлек из коробочных недр миниатюрную камеру слежения.
Отечественная. Вьетнамская. Надежная, простая, незаметная.
Для такого дела и десяти йен не жалко. Установив прибор в ванной, Какузу протянул провода к своей комнате, подключив их к компьютеру. Настроив изображение, он лег спать.
Завтра утром все раскроется.
***
05:00
Какузу смотрел на экран.
05:12
Ни-че-го…
05:20
Ни-че-го…
05:22
Ни-че-го… себе!!!
В ванную зашла Конан. Включив воду, она развязала пояс халата, вставая под тугие струи. Соблазнительными изгибами её точеная фигурка вырисовывалась на фоне ширмы, ограждающей душевую.
Кровь пошла носом. Отлипнув от экрана, Какузу сцепил зубы, сдерживая поток ругательств. Сквернословить в его возрасте – себя не уважать. Выждав немного, он вернулся к слежке.
Стоя напротив зеркала, Конан красилась. Парящим жестом она наносила на веки тени (кокетливо хлопая ресницами с интервалом в пару секунд), едва касалась полных уст блеском, пудрила носик… Окинула себя оценивающим взглядом. Хороша-а-а… Пшикнувшись напоследок духами из розового флакона, Конан покинула ванную. Какузу облегченно вздохнул. Развратником он себя не считал.
Следующим под прицел видеокамеры попал Дейдара. Прикрыв за собой дверь, он открыл потайной ящичек в одной из стен. Шампуни, ополаскиватели, укрепляющие маски на основе трав. Ровный ряд тюбиков и баночек расставлен по краям умывальника. Стянув резинку, Дейдара приступил к церемонии расчесывания и помывки. Водя гребешком по волосам, подрывник напевал, любуясь золотистым блеском прядей.
Какузу накапал валерьяночки.
С твердым намерением добить шпиона в ванную зашел Кисаме. Брезгливо выудив из раковины несколько волосинок Дейдары, он покрутил кран.
Так вот он, этот некто, тративший горячую воду! Вот кому Какузу обязан защемлением тридцати спинных позвонков во время сматывания кубов со счетчика магнитом! Да будь ты проклят, карась беременный!
Ничего не подозревающий Кисаме оскалился. С помощью щетки (обычно такими ботинки натирают) он яростно натирал клыки. Забыв о тонкости эмали, Кисаме чистил зубы с тем же рвением, коим рвал своих жертв. Вжик-вжик-вжик!!! Целый тюбик пасты ушел на чистку. Но результатом Кисаме остался доволен. Сверкнув белизной, он выставил большой палец. Встреча с Зеленым Зверем Конохи, увы, не прошла для него бесследно…
Сто грамм. Без них не обойтись. Скрутив сигаретку, Какузу от души затянулся.
Итачи. В ванной он пробыл не больше десяти минут, но то, чем Итачи занимался, разрушило все представления Какузу о естественной красоте. Ресницы! Учиха красил ресницы!!! Оказывается, это тушь «Мейбелин» придавала взгляду Итачи ту особую сексуальность, сделавшую его кумиром миллионов. Ох, Учиха…
Хидан, поигрывая мускулами, смазывал кожу детским кремом «Тик-так» для придания ей мягкости и упругости. Секрет достался ему от мамы. Плюнув на ладонь, он так же зализал непокорные волосы, добавив немного геля. Подчеркиваю: немного. Влияние Какузу, точно!
Кошелек умирал. Гибло все его существо. Он догадался. Он понял! Его сбережения, его денежки, любимые денежки тратились на шампуни, расчески, гели, муссы, тени, помады, туши, духи и…
И Сасори продемонстрировал утюжок! Утюжок для выпрямления волос!! Со слезами на глазах Какузу смотрел, как старший член «Акацки» сражается с непокорными кудряшками. Стоило Сасори закончить распрямлять челку, начинали виться концы. Забыв о челке, Данна вытягивал концы, наблюдая, как челка медленно-медленно скручивается колечком… Сколько выдержки надо иметь, чтобы распрямить волосы полностью! Сасори, к счастью, столько не имел, поэтому остановился на том, что получилось. Утюжок он старательно спрятал.
Все. Какузу откинулся на стуле. Все… Не все! Пейн! Как он мог забыть о Пейне?!
Лидер перекинулся с Сасори парой слов и зашел в Ритуальную Комнату. За ним тащились пять его тел. Забившись в крохотное помещение, каждый из Путей открыл чемоданчик, заранее принесенный с собой. Пейн одобрительно кивнул.
- Приступаем, – сказал он.
Хоть Кошелек и сидел в своей комнате, через монитор он уловил удушливый запах лака. Пейн и его рыжики красили ногти. У Какузу остановилось последнее сердце. Аминь.
***
ИЮНЬ
Всего: одна тысяча пятьсот йен.
Химчистка плащей – ноль йен. (Недаром Конан женщина).
Корм для рыбок – ноль йен. (Теперь Кисаме лично выкапывает червячков).
Журнал «Починись сам» - ноль йен. (Сасори больше не ломается).
Сейф железобетонный. Десятикратная защита – девятьсот йен. (Шампуни, расчески, гели, муссы, тени, помады, туши, зубные пасты, утюжки и лаки – все надежно спрятано).
Фисташки – пять йен. (Для души).
Провизия – ноль йен. (Грызи фисташки, Нукенин!)
Навоз – триста йен. (Подкармливать Зецу по-прежнему приходилось).
Массажистка – ноль йен. (Уволена).
Расходы с миссии – пять йен. (Чтоб не забывались).
Прочее – ноль йен. (Сокращено).
Остаток: двести девяносто йен.
Какузу был суров и непоколебим. На этот год он разработал жесткий график. Цель – восстановить истраченные денежные запасы. Награда – торжественное открытие железобетонного сейфа. А пока, в течение ближайших трехсот шестидесяти пяти дней, ни один акацушник не задержится в ванной больше пяти минут…
Но однажды случилось пренеприятное происшествие: Какузу приснился странный сон…
К своему сновидению он отнесся ответственно. Проснувшись, наш герой включил компьютер (конечно, подержанный!), модем (конечно, украденный!), интернет (конечно, Wi-fi!), а затем зашел на сайт любителей денег, ввел логин и пароль, написав на форуме следующее сообщение:
27.05.ХХ
06:14
Пользователь Кошелек:
«Приветствую! Сегодня мне приснился сон, в котором я сочиняю басню. Что бы это могло значить?»
Спустя миг окошечки с ответами запрыгали по монитору. От этих комментариев сердечко Какузу екнуло. (Это, впрочем, не важно - запасные имелись).
27.05.ХХ
06:16
Пользователь Советский Рубль:
«Сочувствую, друг!»
27.05.ХХ
06:18
Пользователь Сумасшедший Доход:
«Мужайся!»
27.05.ХХ
06:19
Пользователь Валюта:
«Кошелек, Ваш сон - плохой знак, предвещающий потерю денег из-за ваших непродуманных действий».
Остановка сердца. Клиническая смерть.
***
После черного майского утра Какузу еще раз перечитал книгу Скруджа Макдака «Что делать, чтобы водились деньги». Заповедям богатейшего селезня он следовал со священным трепетом. (Какузу делал это и раньше, однако сейчас руководствовался учением с особым прилежанием).
«Деньги нужно любить, постоянно думать о них…» - учил Скрудж. Какузу думал. Каждую секунду он представлял себе запах купюр или звон монет.
Горстку йен в углу своей комнаты он увеличил до горы. «Чем она больше, тем сильнее вибрации, привлекающие деньги…» - пояснялось в книге.
«Когда деньги приходят к вам, разговаривайте с ними, например: «Здравствуйте, мои маленькие хрустящие бумажечки…». Какузу решил поговорить с каждой монеткой. Обходительно и вежливо он выспрашивал у позолоченных об их здоровье и личной жизни. Монетки отвечали, что им у него хорошо и уходить они не хотят. Во время очередного сеанса в комнату заглянул Кисаме. Его мысли озвучивать не будем. Они понятны каждому. «Скорая», пусть и с опозданием, все-таки приехала…
«Не давайте взаймы во вторник и на убывающей луне, а также вечером…» - гласила одна из глав пособия. Какузу потер ручки. В долг он вообще не давал.
«Щедро раздавайте чаевые за хорошо сделанную работу - к вам вернется в три раза больше…» Притворимся, что этот пункт учения он просто не заметил.
С десятикратным усердием Какузу пересчитывал деньги, с десятикратным усердием записывал результат, выводя каждую циферку, каждую буквицу. Он опасался подвоха…
МАЙ
Всего: пять тысяч йен.
Химчистка плащей – пятьсот йен. (Для чего вообще нужна Конан?!)
Корм для рыбок – двадцать йен. (Кисаме требовал).
Журнал «Починись сам» - десять йен. (Сасори требовал).
Сейф чугунный. Тройная защита – семьсот йен. (Душа требовала).
Соленые орехи – две тысячи йен. (Какая глупость…)
Провизия – одна тысяча йен. (Зажрались!!!)
Навоз – триста йен. (Подкармливать Зецу приходилось).
Массажистка – сто семьдесят йен. (Нож в сердце! Уволить!)
Расходы с миссии – тридцать йен. (На каждого. Чтоб не забывались).
Прочее – пять йен. (В следующем месяце сократить!!!)
Остаток: двести шестьдесят пять йен.
Нахмурившись, Какузу пробежал по строчкам еще раз. Что-то ему определенно не нравилось. Прочее? Да нет… Массажистка? Не походит. Расходы с миссии? Да, да, пожалуй! В глубокой задумчивости Какузу перелистал другие блокноты. Все-таки нет - не в этом дело.
Еще раз по списку!
Химчистка, корм, журнал, сейф, орехи, провизия… Так! Стоп! Орехи?! Какие, к Мадаре, орехи?!
Словно ужаленный, Какузу помчался на кухню, размахивая отчетным листком. Открывая ящики, он искал следы соленых орехов. Две тысячи йен! Подумать страшно!!! Какое богохульство!
- Вы не правы, Сасори но дана-а, мм… Искусство есть миг, да!
- Замолчи, Дейдара…
- Эй! Что ты там ищешь, мм?..
Захлопнув дверцу шкафа, Какузу подскочил к Дейдаре, тряся его за грудки.
- ОРЕХИ!!! ГДЕ ОРЕХИ?!!
Голова Дейдары металась из стороны в сторону, и Сасори испугался, что от ритмичной встряски она оторвется.
- Да-а-н-на… Он сошел с ума-а-а…
Удар!
Какузу свалился на пол, провалившись в забытье. Сасори все-таки вмешался…
***
Минула неделя. Какузу сильно постарел, два сердца уже отказали. (Это, впрочем, не важно - запасные имелись). Орехи. День и ночь он думал об орехах. Бразильские орехи, водные орехи, грецкие орехи, кедровый орехи… Он был готов простить даже фисташки, но ПОТРАТИТЬ ДВЕ ТЫСЯЧИ йен на СОЛЕНЫЕ орехи… Нет, этого Какузу не простит никогда.
Не щадя оставшиеся сердца, он читал архивы.
СЕНТЯБРЬ
Соленые орехи – две тысячи йен.
ОКТЯБРЬ
Соленые орехи – две тысячи йен.
НОЯБРЬ
Соленые орехи – две тысячи йен.
ДЕКАБРЬ
Соленые орехи – три тысячи йен.
Заговор, не иначе. Нукенины темнили, хитро водили за нос, разбрасываясь его (ЕГО! ЕГО!!!) деньгами!!! Деньгами Величайшего Какузу На Свете, Повелителя купюр, Барона монет, Герцога кредитов! Сам Скрудж Макдак пожимал его руку, Абрамович занимал в долг до получки! И теперь двадцать четыре тысячи йен (на глаз, без калькулятора и счетов) потрачены на ОРЕХИ!!! Скандал! Позор!!!
Какузу пытался выяснить, куда исчезла тонна орехов (именно столько можно купить на данную сумму), и получал неутешительный ответ:
- Съедена.
Медленно, но верно, Какузу лишался рассудка… Он не знал, что делать, как быть. В голове проскочила мысль: может, все его деньги ушли в Кремль? Нет, портал в параллельную Вселенную зарыли год назад. Что же тогда? Какузу сходил с ума…
***
Ему снилось…
Солнце поднималось над горизонтом, освещая священную Землю Денег. Йены росли на деревьях, спелыми плодами свисая с ветвей; монеты устилали тропу, ведущую к огромному зданию из стекла и бетона. Разведя руки, Какузу бежал по райскому саду навстречу замку мечты, предвкушая увидеть зеленые плакаты «Сбербанка», как вдруг… Солнце зашло. Задул ветер, нехороший ветер… Не «Сбербанк» и даже не «ВТБ»… Неоновая вывеска ослепила Какузу: «Радость волос и тела».
- Ответ придет с рассветом, сын мой!.. - Божественный лик Скруджа Макдака озарил Какузу, растаяв в дымке…
***
- С рассветом, рассветом… - бормотал Какузу, заправляя кровать.
Часы показывали пять. Довольно рано… Сев на табурет у стола, Какузу стал ждать. Чего конкретно - он пока не знал, но раз Скрудж сказал - с рассветом, значит, с рассветом…
Тик-тик-тик… Время шло, но ничего не происходило. Какузу начал сомневаться. С одной стороны, он терял драгоценное время (обычно в такой час он уже вовсю корпел над блокнотами, уходя в цифровой астрал), с другой - он не мог ослушаться наказа наставника. Набравшись терпения, Какузу выпрямил спину, слушая тишину…
Тишину? Шажки за дверью привлеки его внимание. За работой Какузу никогда не замечал посторонних шорохов, и уж тем более не мог предположить, что кто-то просыпается в то же время, что и он. Рядовые акацушники - бесполезные лентяи!
Заинтересовавшись, Какузу примкнул к замочной скважине.
Держа в руке свечку, Итачи, озираясь, шел по коридору в направлении ванной. Подойдя к двери, Учиха тихо постучал, шепнув:
- Соленые орехи.
- Занято, *****! – рявкнули в ответ.
- Открывай, Хидан.
- Да иди ты на ***! Я не реактивный! – Дверь распахнулась, Хидан вышел. – Заходи…
Все это было очень и очень странным…
***
На следующий день Какузу встал еще раньше. Не шурша, не бормоча, не считая - он слушал все, что происходило в коридоре. Утренний обряд настораживал его. Итачи, Хидан и даже Пейн по очереди заходили в ванную, проводя там, по меньшей мере, полчаса.
Вены режут? Трупы прячут? Шаманят? Какузу гадал.
Связано ли это с утерянными деньгами и пропавшими орехами, Какузу не знал, но выяснить суть утреннего ритуала очень хотел, поэтому обратился за помощью к одному очень хорошему мальчику…
***
Какузу протянул Тоби конфетку.
- Трам-пам-пам! Какузу-сан угостил Тоби конфеткой! Спасибо, Какузу-сан! Какая вкусная конфетка!!!
- Конечно. Это конфета моего детства. Она последняя - таких уже лет шестьдесят в продаже нет…
Тоби энергично закивал, катая сладость на языке. Какузу сел рядом, приобняв его за плечи.
- Скажи мне, - ласково начал он, - дорогой, не знаешь ли ты, чем Хидан и остальные занимаются в ванной каждое утро?
Тоби призадумался. Засунув конфетку за щеку, он приступил к дроблению, разгрызая угощение.
Хрум! Хрум!!!
- Тоби думает, что они умываются, - наивно выпалил «good boy», повернувшись к Какузу.
Кошелек подавился слюной.
- Но мы-то с тобой не умываемся. - Он хотел добавить «так долго», однако Тоби перебил:
- Но у нас-то маски! Тоби любят и так! Оло-ло! Он хороший мальчик и может не умываться!!! Какузу-чан тоже может не умываться! И Зецу! Тро-ло-ло! - Тоби закружился в танце.
Любопытная гипотеза…
***
Какузу распаковывал посылку. Выкинув вату, он извлек из коробочных недр миниатюрную камеру слежения.
Отечественная. Вьетнамская. Надежная, простая, незаметная.
Для такого дела и десяти йен не жалко. Установив прибор в ванной, Какузу протянул провода к своей комнате, подключив их к компьютеру. Настроив изображение, он лег спать.
Завтра утром все раскроется.
***
05:00
Какузу смотрел на экран.
05:12
Ни-че-го…
05:20
Ни-че-го…
05:22
Ни-че-го… себе!!!
В ванную зашла Конан. Включив воду, она развязала пояс халата, вставая под тугие струи. Соблазнительными изгибами её точеная фигурка вырисовывалась на фоне ширмы, ограждающей душевую.
Кровь пошла носом. Отлипнув от экрана, Какузу сцепил зубы, сдерживая поток ругательств. Сквернословить в его возрасте – себя не уважать. Выждав немного, он вернулся к слежке.
Стоя напротив зеркала, Конан красилась. Парящим жестом она наносила на веки тени (кокетливо хлопая ресницами с интервалом в пару секунд), едва касалась полных уст блеском, пудрила носик… Окинула себя оценивающим взглядом. Хороша-а-а… Пшикнувшись напоследок духами из розового флакона, Конан покинула ванную. Какузу облегченно вздохнул. Развратником он себя не считал.
Следующим под прицел видеокамеры попал Дейдара. Прикрыв за собой дверь, он открыл потайной ящичек в одной из стен. Шампуни, ополаскиватели, укрепляющие маски на основе трав. Ровный ряд тюбиков и баночек расставлен по краям умывальника. Стянув резинку, Дейдара приступил к церемонии расчесывания и помывки. Водя гребешком по волосам, подрывник напевал, любуясь золотистым блеском прядей.
Какузу накапал валерьяночки.
С твердым намерением добить шпиона в ванную зашел Кисаме. Брезгливо выудив из раковины несколько волосинок Дейдары, он покрутил кран.
Так вот он, этот некто, тративший горячую воду! Вот кому Какузу обязан защемлением тридцати спинных позвонков во время сматывания кубов со счетчика магнитом! Да будь ты проклят, карась беременный!
Ничего не подозревающий Кисаме оскалился. С помощью щетки (обычно такими ботинки натирают) он яростно натирал клыки. Забыв о тонкости эмали, Кисаме чистил зубы с тем же рвением, коим рвал своих жертв. Вжик-вжик-вжик!!! Целый тюбик пасты ушел на чистку. Но результатом Кисаме остался доволен. Сверкнув белизной, он выставил большой палец. Встреча с Зеленым Зверем Конохи, увы, не прошла для него бесследно…
Сто грамм. Без них не обойтись. Скрутив сигаретку, Какузу от души затянулся.
Итачи. В ванной он пробыл не больше десяти минут, но то, чем Итачи занимался, разрушило все представления Какузу о естественной красоте. Ресницы! Учиха красил ресницы!!! Оказывается, это тушь «Мейбелин» придавала взгляду Итачи ту особую сексуальность, сделавшую его кумиром миллионов. Ох, Учиха…
Хидан, поигрывая мускулами, смазывал кожу детским кремом «Тик-так» для придания ей мягкости и упругости. Секрет достался ему от мамы. Плюнув на ладонь, он так же зализал непокорные волосы, добавив немного геля. Подчеркиваю: немного. Влияние Какузу, точно!
Кошелек умирал. Гибло все его существо. Он догадался. Он понял! Его сбережения, его денежки, любимые денежки тратились на шампуни, расчески, гели, муссы, тени, помады, туши, духи и…
И Сасори продемонстрировал утюжок! Утюжок для выпрямления волос!! Со слезами на глазах Какузу смотрел, как старший член «Акацки» сражается с непокорными кудряшками. Стоило Сасори закончить распрямлять челку, начинали виться концы. Забыв о челке, Данна вытягивал концы, наблюдая, как челка медленно-медленно скручивается колечком… Сколько выдержки надо иметь, чтобы распрямить волосы полностью! Сасори, к счастью, столько не имел, поэтому остановился на том, что получилось. Утюжок он старательно спрятал.
Все. Какузу откинулся на стуле. Все… Не все! Пейн! Как он мог забыть о Пейне?!
Лидер перекинулся с Сасори парой слов и зашел в Ритуальную Комнату. За ним тащились пять его тел. Забившись в крохотное помещение, каждый из Путей открыл чемоданчик, заранее принесенный с собой. Пейн одобрительно кивнул.
- Приступаем, – сказал он.
Хоть Кошелек и сидел в своей комнате, через монитор он уловил удушливый запах лака. Пейн и его рыжики красили ногти. У Какузу остановилось последнее сердце. Аминь.
***
ИЮНЬ
Всего: одна тысяча пятьсот йен.
Химчистка плащей – ноль йен. (Недаром Конан женщина).
Корм для рыбок – ноль йен. (Теперь Кисаме лично выкапывает червячков).
Журнал «Починись сам» - ноль йен. (Сасори больше не ломается).
Сейф железобетонный. Десятикратная защита – девятьсот йен. (Шампуни, расчески, гели, муссы, тени, помады, туши, зубные пасты, утюжки и лаки – все надежно спрятано).
Фисташки – пять йен. (Для души).
Провизия – ноль йен. (Грызи фисташки, Нукенин!)
Навоз – триста йен. (Подкармливать Зецу по-прежнему приходилось).
Массажистка – ноль йен. (Уволена).
Расходы с миссии – пять йен. (Чтоб не забывались).
Прочее – ноль йен. (Сокращено).
Остаток: двести девяносто йен.
Какузу был суров и непоколебим. На этот год он разработал жесткий график. Цель – восстановить истраченные денежные запасы. Награда – торжественное открытие железобетонного сейфа. А пока, в течение ближайших трехсот шестидесяти пяти дней, ни один акацушник не задержится в ванной больше пяти минут…
пятница, 22 мая 2015
это не свинарник-это моя комната
В этом году зима нагрянула неожиданно и за пару дней превратила страну Огня в страну Снега. Из-за постоянных метелей рядовым шиноби стало сложно выполнять свои миссии, которых стало больше обычного. В одной из множества сокрытых и глубоких пещер страны, которую вся местная дикая живность обходила стороной и боялась даже сунуться туда, под тускло освещаемыми факелами проходило очередное собрание преступной и неуловимой организации в мире шиноби — «Акацуки», в которой состояли самые опасные преступники из разных деревень S-ранга.
— Итак, — начал лидер Акацуки, Пейн, стоя на одном из десяти пальцев огромной статуи Гедо Мазо, смотря на других членов организации, которые стояли на других пальцах, — я собрал вас не просто так. Вы знаете, какой сегодня день?
— Тридцать первое декабря, — спокойно ответил Итачи.
— Верно, а значит, сегодня будет Новый Год. Это важное для нашей организации мероприятие, которое мы не можем пропустить и должны отметить, — пояснил лидер.
— Новый Год? Гулянка?! Ура! — обрадовался Тоби. — Снегурочка, Дед Мороз, ёлочка, салюты, подарки! — перечислил он.
— Это что, шутка какая-то? Хм, — не понял Дейдара.
— Нет, — серьёзно изрёк Пейн, давая всем понять, что он не шутит. — В общем, нам надо успеть подготовиться к празднику…
— Какой еще нах*й Новый Год? — не выдержал Хидан. — В моей религии нет такого праздника!
— Хидан, будь потолерантнее, — попросил Лидер. — Мы же все смирились с твоими ритуалами и мазохистскими наклонностями, которые требует от тебя твоя религия.
— Тц, — сплюнул фанатик, поддавшись на уговоры. — Х*й с вами! Делайте, что хотите.
— Итак, как и говорилось ранее, нам нужна ёлка… — начал Пейн, но его перебил Тоби.
— Ёлка у нас есть! — радостно воскликнул он, указывая на Зецу.
— Тоби, тебе жить надоело? — угрожающе прошипел куст.
— Нужна настоящая, — уточнил Лидер. — Какузу, Хидан, оставляю это на вас.
— У меня нет денег, — пожал плечами казначей. — Они все в нашем убежище остались.
— Какузу, мастер метания сюрикенов из деревни скрытой Воды, — сложив руки на груди, намекнул Пейн.
— Что? Откуда вы узнали о моей заначке? Черт! — расстроился Какузу.
— Мастер метания сюрикенов? А при чем тут заначка? — не понял Дейдара, приподняв одну бровь.
— Его голова стоит тринадцать лямов. Специально берёг его на чёрный день, — объяснил казначей.
— Итачи и Кисаме, на вас оставляю еду и напитки.
— Хорошо, — согласился Итачи. — Какую выпивку брать, помимо соков?
— Самое главное — шампанское, — напомнила Конан.
— Саке! — предложил Хидан.
— Эй, погодите, — перебил Пейн. — Лучше брать одну выпивку, а то если мои тела будут пить разное, то у меня в риннегане троиться начинает.
— Ладно, тогда остановимся на шампанском, — пояснил Учиха. — Что с едой? Суши брать?
— Суши у нас есть, — ответил Лидер, и все присутствующие посмотрели на Кисаме.
— Хех, ну попробуйте, — стянув со спины Самехаду, улыбчиво протянул Хошигаке.
— Идиот, я не о тебе, — сказал рыжий. — Ты же акул призывать можешь, — объяснил он, успокоив Кисаме. — Кстати, наберите еды и выпивки в шесть раз больше, мне же еще все мои тела прокормить надо.
— Хорошо, — кивнул Итачи.
— Далее — салюты и фейерверки, — продолжил Пейн. — Дейдара, Тоби, оставляю это на вас.
— Что? — удивился блондин, не ожидавший такой подставы. — Вы хотите, чтобы я тратил свою глину на какие-то там бомбочки и салюты? Хм.
— Положитесь на нас, Лидер! Мы с Семпаем не подведем вас! — радостно заявил чудик в оранжевой маске, и их проекции исчезли.
— Снегурочка и Дед Мороз… — проговорил Пейн. — Дед Мороз не проблема, а вот Снегурочка… — задумался он, и все присутствующие посмотрели на единственную девушку в организации – Конан.
— Кхм, — вскинув одну бровь вверх и сложив руки на груди, недовольно хмыкнула девушка.
— Вот и славно, вопрос закрыт, — проигнорировав напарницу, произнес Лидер. — Сасори, украшения и прочую лабуду оставляю на тебя.
— Будет сделано, — послышалось из уст марионетки Хируко, в которой сидел кукловод.
— На этом всё, как закупитесь — возвращайтесь в наше убежище, — закончил собрание лидер Акацук, и все проекции других участников исчезли.
Деревня скрытая в Тумане, в которой приход зимы был не настолько суровый и снежный, как в стране Огня. В белоснежной степи, которая недавно была покрыта зеленью, где сейчас бушевала сильная метель, сквозь густой белый туман двигались два шиноби-отступника из Акацуки.
— Бл*ть, Какузу, куда мы идем? — продолжал возмущаться Хидан, следуя за напарником в неизвестном направлении. — Деревня Воды вроде же находится совсем в другой стороне!
— Заткнись, Хидан, — холодно ответил Какузу, уверенно продолжая идти дальше. — Я прямо так и разбежался тратить свою заначку на какую-то ёлку.
— Если мы идем не в деревню Воды, тогда куда? — вопросил фанатик и выругался на маленький замерзший камень, об который он споткнулся. — Этот туман уже начинает раздражать!
— Мы идем за ёлкой, — пояснил казначей.
— Так ближайший рынок по продаже ёлок тоже совсем в другой стороне!
— Идиот, включи мозг, — остановился Какузу и развернулся к раздражающему, по его мнению, напарнику. — Сейчас самый сезон, поэтому цены на ёлки нереально большие.
— Ну и? — не понял Хидан и почесал затылок.
— Это не выгодно для нас… меня. Поэтому сейчас мы идем в лес и сами срубим себе ёлку, — объяснил казначей. — Лучше бы твой Джашин одарил тебя мозгами, а не бессмертием, — проворчал он и продолжил движение дальше.
Деревня скрытая в Облаке, где среди высоких скал с белоснежными верхушками по ледяной тропинке шли Учиха и Хошигаке, неся в руках кучу пакетов с продуктами и выпивкой к предстоящему празднику, которыми они закупились на местном рынке, и сейчас возвращались в убежище.
— Эй, Итачи-сан, глядите, — остановился Кисаме, заметив возле небольшого храма неподалеку темнокожего мужчину с семью мечами за спиной, который распевал свой рэп. — Это же восьмихвостый.
— У нас сейчас нет времени, — ответил Итачи, намекая на покупки. — Если ввяжемся с ним в драку, то у нас будет много проблем и тогда мы точно не сможем вернуться к празднику вовремя.
— Но ведь такой шанс представляется не каждый раз.
— Хотя… ты прав, — согласился Учиха и задумался. — У меня есть идея, идем.
Оба отступника в чёрных утепленных хламидах поднялись по каменным ступенькам к храму. Рэпер, заметив незваных гостей, перестал танцевать и посмотрел на подошедших к нему шиноби, у которых в руках была куча всяких пакетов.
— Йоу, вы же из Акацуки? Вас тут не ждали! Проваливайте сами, пока под зад не дали!
Кисаме вожделенно улыбнулся, предвкушая предстоящее веселье и драку. Таких дерзких Джинчуурики он особенно любил «есть» на обед, как и его Самехада, за которой он потянулся правой рукой, положив пакеты на холодный каменный пол.
— Вы же тот самый великий рэпер Киллер Би? — улыбнулся Учиха, тем самым удивив своего напарника таким странным поведением, как и восьмихвостого рэпера, не ожидавшего такой реакции в свою сторону от самых опасных преступников S-класса.
— Оу-е! Ты чертовский прав, — не растерялся Киллер и напел, подняв правую руку кверху: — Я великий рэпер Киллер Би-сама. Че вам надо, а?
— У нас в организации намечается новогодний корпоратив, и мы бы хотели пригласить вас, чтобы вы выступили на нём, — продолжая улыбаться, предложил Итачи.
Сказать, как отреагировал на это заявление Кисаме, значит, ничего не сказать. Однако мечник из Тумана слишком хорошо знал своего напарника и доверял ему.
Убежище Акацуки, находящееся на границе между страной Огня и деревней Дождя глубоко в лесной чаще, возле устья одной из множества рек, в пещере, скрытой сильным барьером. В месте, где должна была царить гнетущая и устрашающая атмосфера, вовсю шла подготовка к празднику. Пока одни добывали ёлку, другие — продовольствие, а третьи украшали пещеру, Дейдара сидел в своей комнате за столом и с неохотой делал из своей глины салюты и фейерверки для предстоящего праздника.
— И почему моё искусство должно растрачиваться на такие мелочи? Хм, — недовольно проворчал он, доделывая маленькую глиняную фигурку, похожую на снеговика.
— Семпай, а вы уже отправили письмо Деду Морозу о своем желании? — украшая стены комнаты мишурой, вопросил Тоби.
— Тоби, в эту чушь верят только маленькие дети, хм, — фыркнул блондин, не отрываясь от работы. «Конечно же, отправил, идиот!» — подумал он и слабо улыбнулся.
После возвращения оставшихся Акацуки в убежище и всех приготовлений к празднику, которые отняли почти весь день, пробил долгожданный час. Началась простая гулянка, которая впоследствии перешла в огромный беспредел и хаос с салютами, танцами, песнями и хороводом вокруг ёлки, не обошлось даже без соревнований.
***
Тихое утро первого января прервал громкий крик одного шиноби-акулы, который перебудил почти всех членов Акацуки и распугал всю живность, обитавшую в округе.
— Она пропала!!! — во весь голос прокричал Кисаме, подпрыгнув в своей кровати в одних трусах и не обнаружив рядом своего меча.
— Че за черт?.. — первым от этого дикого акульего вопля очнулся Пейн, вскочив со своей постели и упав на холодный пол. — Что за?! — не понял он, смотря на другие свои пять тел, которые оказались с ним в одной кровати и при этом все абсолютно голые — трусы тоже отсутствовали.
Решив оставить все вопросы на потом, лидер Акацуки натянул первые разбросанные на полу штаны и поспешил в комнату Кисаме, где уже собрались и другие преступники, которых тоже разбудил этот вопль.
— Что случилось, Кисаме? — держась за голову одной рукой, поинтересовался Учиха в одних трусах, сидя на корточках возле своей кровати, который до сих пор не отошел от новогодней гулянки.
— Она пропала! Моя Самехада пропала! — продолжал паниковать Хошикаге, держась за голову и бегая по комнате в поисках своего меча. — Её нигде нет! Кто украл её, подонки, признавайтесь?! — смотря на собравшихся в комнате товарищей, грозно проговорил он.
— Успокойся, Кисаме, — попросил Пейн. — Я вообще остался без трусов, — пояснил он, давая всем понять, что тоже стал жертвой неизвестного вора, указывая на рядом стоящие голые тела без нижнего белья.
— Бр-р-р, п*здец е*няк, — стуча зубами, промямлил Хидан, стоя в одних красных труселях и чувствуя ногами холодный ветер, свободно гуляющий по полу.
— Давайте успокоимся и вспомним, что вчера произошло, — предложил Лидер, проигнорировав замечание фанатика. Сейчас его больше волновало другое.
Все присутствующие согласились с предложением своего лидера и задумались, напрягая свой мозг, пытаясь вспомнить последствия вчерашнего праздника, но голова из-за сильного похмелья отказывалась сотрудничать.
— Неужели вы ничего не помните? — удивился Итачи, смотря на недоуменных товарищей. — Когда гулянка только началась, мы сразу же захотели убить Киллер Би-сана за его ужасный рэп и вытащить из него Биджу. Но когда мы выпили, рэп оказался очень даже ничего и мы стали подпевать.
— Слабо верится, — хмыкнул Какузу, сидящий на корточках и держась за голову. — Это еще что? — удивился он, приподняв голову и заметив в трусах у остальных парней зеленые купюры. — Это же мои деньги! Как они оказались у вас в трусах?! — разозлился он.
— Спокойно, Какузу, давай дослушаем Итачи, — попросил Пейн.
— Потом Пейн вместе со своими телами начал водить хороводы вокруг ёлки, — продолжил рассказ Учиха, заставляя всех присутствующих косо посмотреть на своего лидера. — А потом… черт! — прикрыв рот рукой, промычал Итачи. — С дороги… бу-а-а… — побежал он сломя голову в туалет.
— Кажется, кто-то перепил, — констатировал факт Какузу и посмотрел на рядом стоящего Хидана. — Эй, а ты помнишь, что вчера произошло?
— Нет, — помотал головой фанатик. — Но мы обязательно должны это повторить!
— Ты что, шутишь? — удивились все присутствующие.
— Нет, но я видел Джашина-сама, — улыбчиво протянул Хидан.
— К черту всё! Где моя Самехада?! — продолжал негодовать Кисаме. — А почему Сасори молчит?
Преступники посмотрели на марионетку Хируко, спокойно стоявшую среди толпы мужчин в трусах и молчавшую до этого момента.
— Эй, Сасори, а ты помнишь что-нибудь? — спросил кукловода Пейн, но в ответ никакой реакции.
В этот момент дверь в комнату открывается и в помещение заходит Сасори, неся в руках два пустых ведра. Под удивленные взгляды остальных он открывает свою марионетку и, зачерпнув из нее в оба ведра до краев воды, направляется обратно к выходу.
— Эй, Сасори, — окликнул кукловода Какузу, заставив его остановиться.
— Простите, но я сейчас чутка занят, — ответил тот.
— Них*я себе у тебя воды в марионетке! Откуда она там? — удивился фанатик.
— Вы что, уже забыли? — спокойно изрёк Сасори, смотря на недоуменные мины товарищей по организации. — Вы же сами меня вчера очень долго уговаривали сделать из Хируко кальян, — пояснил он.
— Е*ать не встать, — прифигел Хидан, почесывая затылок, и присел на кровать.
— А-а-а, хрен с этим кальяном! Где моя Самехада?! — продолжал орать Кисаме. — А где Тоби, Конан, Дейдара и Зецу? — перечислил он личностей, которые в данный момент отсутствовали на этом собрании.
В это время в комнату зашла очень недовольная и немного помятая Конан. Она подошла к одному из тел Пейна и залепила ему сильную пощечину.
— Больше я с тобой не бухаю! — выругалась она и, отвернувшись, сложила руки на груди.
— Эй, а что случилось-то? — насторожился Лидер, смотря на покрасневшую и очень злую девушку, которая решила промолчать о случившемся. — Ублюдок, ты что с ней сделал? — взял он за тиски виновное тело и начал его трясти, пока не осознал, что наезжал на самого себя.
— Кстати, насчет Зецу, — послышалось со стороны входной двери, и в комнату зашел Итачи, вытирая рот тыльной стороной кисти руки, — я вспомнил: когда Хидан выпил, то решил провести ритуал на бедной ёлке. Мы были все против, но Какузу поддержал его идею.
— А вот это вроде помню, — согласился казначей, смутно вспоминая что-то подобное.
После этого Итачи попросил всех товарищей пройти в зал, где творился полнейший беспорядок: куча разбросанных по полу бутылок и всяких фантиков. Посреди зала в пентаграмме Джашина, начерченной на полу мелом, стоял обгоревший огрызок, который еще вчера был зеленой ёлкой. Весь потолок был в черных пятнах, а в каменной стене, что отделяла наружную сторону от внутренней, была большая дыра, которая и являлась источником сквозняка, через который попадал холодный ветер и свободно гулял по каменному полу в убежище.
— Как вы видите, это всё, что осталось от ёлки после ритуала, — продолжил экскурсию Учиха. — Затем черный Зецу выпил стопку. Походу, ему этого хватило, что он предложил сделать из белого новую ёлку, а сам сразу же вырубился, и вот, — указал он на черную тушку, лежащую под столом. — До сих пор лежит, как бревно. Потом, — сказал Итачи и указал в другую сторону, где возле дыры в стене стоял весь перевязанный гирляндами белый Зецу, обвешанный купюрами и прочим мусором, — вы согласились на идею чёрного и, хоть белый был против, связали его, сделав из него новую ёлку.
— А что насчет Тоби и Дейдары?
— А вот этого даже я не помню, — пожал плечами Учиха, давая всем понять, что новая "ёлка" — это последнее, что он помнил в ту злополучную ночь. — Кисаме, а ты сам-то хоть что-нибудь помнишь?
— Я? — задумался Кисаме, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь. — Помню тентакли, большие тентакли и всё, — объяснил он, почесав затылок.
Повисла недолгая тишина, все вновь задумались, пытаясь вспомнить вчерашние последствия.
— Думаю, я смогу вам помочь, — нарушив тишину, произнес белый перевязанный Зецу. — Я всё записал. Если освободите меня, то я покажу вам, — улыбчиво предложил он, давая всем надежду, которая прольет свет на прошлую ночь и, возможно, ответит на самый главный вопрос Кисаме об его Самехаде.
Собственно, как и говорил Итачи, поначалу рэп Киллера Би был ужасен, но до тех пор, пока они не накатили шампанского, после чего начались танцы и подпевания, в ходе которого Хидан провел ритуал над бедным деревом. Дальше из бедного Зецу сделали новую ёлочку, а черный ужрался в дрова. После, как и говорил Сасори, все очень долго уговаривали сделать из его Хируко кальян. Настал момент, когда шампанское закончилась, все расстроились, думая, что вечеринка подошла к концу. Не рассчитали.
— Продолжаем гулять за мой счет! — прокричал бухой Какузу, давая надежду всем, который до недавнего момента сидел за столом и лежал мордой в салате.
На просмотре этого момента все зрители косо посмотрели на казначея, с трудом веря в происходящее на экране.
— А вот этого я уже не помню, — пожал плечами он, до сих пор находясь в шоке от своего поведения.
Видео продолжилось. Казначей начал насильно запихивать всем в трусы деньги и просить их купить еды и выпивки для продолжения праздника. После недолгой щедрости вновь вырубился. На удивление всех Тоби быстро достал другой выпивки.
Пейн, которому хватило и обычного шампанского в шестикратной дозе и кальяна, добил себя новой выпивкой. Его тела, вдоволь нажравшись разного алкоголя, стали водить хоровод вокруг новой «ёлки», при этом поддерживая друг друга, ибо после растроения риннегана в каждой паре глаз Пейн то и делал, что падал. Одно из тел лидера технично скрылось, уведя за собой подвыпившую и счастливую Снегурочку. Когда дело дошло до фейерверков, то Дейдара поначалу начал запускать своим салюты прямо в зале, показав своё искусство, но это было еще не всё. На его секретном салюте в виде небольшого глиняного Деда Мороза со словами «Искусство - это Кац!» вылетел из пещеры, проломив стену, и под впечатляющий и красивый взрыв в небе остался висеть где-то на верхушке одного из близстоящих рядом с убежищем дереве.
После этого Киллер Би и Кисаме поспорили, кто быстрей плавает, и решили разрешить этот спор в речке, которая протекала неподалеку от убежища. Поначалу Кисаме выигрывал, но когда Би использовал частичную трансформацию, то не только в пух и прах разбил бедного Хошигаке, не оставив ему и шанса на победу, но и перестарался. Череcчур увлекшись, рэпер просто уплыл. Но это нисколько не расстроило мечника из Тумана и других Акацуки. Гулянка продолжилась дальше.
Когда документальный фильм подошел к концу, лица всех телезрителей нельзя было описать словами. После просмотра каждый из преступников узнал о себе что-то новое, о чем он даже и не догадывался раньше.
— Зецу, сколько ты хочешь за плёнку? — Какузу решил не терять времени даром, пока все остальные находились под впечатлением.
— Может, сразу Аматератсу? — предложил Итачи.
— А-а-а, где моя Самехада? — опомнился Кисаме, ведь даже просмотр фильма так и не дал ответа о пропаже его меча, но зато хоть узнали, куда пропал Дейдара.
— Кстати, а где Тоби? — вопросила Конан, которая до просмотра фильма и во время просмотра так и не поняла, куда делся этот чудик в оранжевой маске. Даже в фильме его почти не было.
— Народ! — послышался голос Тоби из входной двери, привлекший внимание всех взглядов на себя. — Смотрите, я же говорил, что Дед Мороз существует! — демонстрируя кучу разноцветных коробок в руках, радостно прокричал он и, пройдя в помещение, положил их всех на стол. — Вы не поверите! Но я нашел это у нашей двери! А я ведь говорил вам, Лидер-сама, что надо нам дымоход ставить, тогда бы подарки были под ёлкой.
— Это что, такая шутка? — не поняла Конан и нашла среди кучи подарков красную коробку с бантиком, где висела бирка с надписью «Подарок для Конан».
— Че за фигня? Хм, — послышался с порога голос помятого Дейдары, который наконец-то проснулся и спустился с дерева. — Что я делал на том дереве? И что тут у вас происходит? Хм? — вопросил он, проходя в помещение и держась за голову.
— Долгая история, — ответил Сасори. — Но Зецу записал видео.
— О, я могу посмотреть?
— НЕТ! — хором ответили все присутствующие шиноби.
— Хм, — пожал плечами блондин, так ничего не поняв, и присел на диван, стоящий возле стола. — Эй, Какузу, можешь потом пришить мне руку обратно? Хм, — попросил он, демонстрируя свою левую оторванную конечность казначею, которую он потерял при своём полете во время салюта.
— Семпай, я же говорил вам, что ОН существует! Тут и вам подарок есть, — пояснил Тоби и кинул блондину желтую коробку с красным бантиком.
— Ничего не понимаю. — Какузу нашел свой подарок и, присев на диван рядом с Дейдарой, сразу же вскрыл коробку и достал оттуда копилку.
— Аха, Какузу, отличный подарок! — засмеялся Хидан и вскрыл свой презент, достав оттуда латексный черный костюм. — Е*ать! Я же о таком всю жизнь мечтал! — обрадовался он.
— Дед Мороз явно продешевил, я убью его, — холодно произнес казначей и положил шкатулку на стол.
— Этот мерзавец познает истинную боль, — сухо изрек Пейн, держа в руке три пары красных трусов, которые он достал из своей фиолетовой коробки.
— Поддерживаю, — согласился Кисаме, достав из своего подарка удочку.
— Мда уж, — проговорила Конан, держа в руках свой подарок в виде толстой книги. — "Искусство Оригами", — прочитала она название книжки.
— По сравнению с нами у тебя нормальный подарок, чем ты недовольна? — пожал плечами Лидер, не понимая причину недовольства напарницы.
— Вот именно. Насколько мне известно, это книга является самой лучшей среди остальных, — подметил Сасори.
— Чем я недовольна, спрашиваешь? — протянула девушка, на что получила отрицательные ответы от парней. — На, прочти, кто автор, — попросила она и кинула книгу кукловоду.
— Конан, — прочитал Сасори, из-за чего вызвал небольшой смешок у Хидана. — Так это ты написала эту книгу?
— Я убью этого ублюдка, хм, — взбешенно прошипел Дейдара, вскрыв свой подарок и достав оттуда обычный пластилин, ведь в своём письме он просил о новой зубной щётке.
— Хм, — хмыкнул Итачи, достав из своей синей коробки черные очки. — Очень смешно.
— Итачи-сан, у вас же как раз из-за использования Мангекё шарингана зрение падает, вполне полезный подарок, — подметил рядом стоящий Кисаме с удочкой.
— Ага, я тоже так думал, — начал рассказ Учиха и положил очки на стол возле копилки, — однажды я уже попробовал надеть очки и применил Цукиёми. На следующий день я очнулся в постели с жирной дочерью какого-то феодала… Так что ну их нафиг! — улыбнулся он, закончив рассказ.
Товарищи по организации сочувственно и понимающе посмотрели на Учиху. Лишь Какузу косо посмотрел на Итачи после печальной, по его словам, истории и по-тихому стянул черные очки со стола и положил себе во внутренний карман.
— Кто там хотел убить Деда Мороза? — спросил Сасори, на что в ответ получил несколько поднятых рук. — Я с вами, — сказал он и достал из своего зеленого подарка куклу Барби.
— Ух ты! — удивился Зецу, достав из белой коробочки набор для садовода. — Тут даже мешочек с удобрениями есть, — улыбнулся он.
— Итого подарками у нас остались довольны всего пару человек, — подвел итоги Пейн, намекая на Хидана и белого Зецу. — Эй, Тоби, а что у тебя?
Тоби на время замер, после чего осторожно приоткрыл свою коробочку, чтобы никто не увидел, и заглянул внутрь.
— Аха, вот это да! Я счастлив! — радостно крикнул он, закрыв коробочку и начав прыгать от счастья по всему залу.
Все удивленно посмотрели на этого чудика, и даже стало интересно, что же такое ему подарили, что он так счастлив. Поскакав по всему убежищу еще некоторое время, Тоби вышел на улицу и направился к речке. Осмотревшись и поняв, что никого нет рядом, он с облегчением вздохнул и выбросил свою, как оказалось, пустую коробку в речку.
— Чуть не спалился, — улыбчиво протянул он. — Итак, какой у нас там следующий праздник? — серьезным тоном проговорил он, достав из кармана календарь. — День влюбленных? Хм, — задумался Тоби, — годится!
Тем временем в другом конце леса на берегу возле речки, среди замороженных валунов и кучи снега, лежал восьмихвостый Джинчуурики.
«Эй, Би, очнись!» — послышался голос биджу внутри мужчины, который и разбудил его.
— А, че такое? — держась за голову, привстал Киллер Би. — Что за фигня? Где я? — не понял он, когда осмотрелся, и понял, что находится где-то в лесу. — Где мои манатки, и что это за бабки? — удивился рэпер своему босому виду и куче зеленых купюр, что были у него в красных трусах.
«Лучше чего полегче спроси, я сам ничего не помню!» — ответил восьмихвостый.
— А это что за коробка? Выглядит чётко! — удивился Би, заметив рядом с собой большую черную коробку с красным бантиком, на которой была желтая бирка с надписью «Подарок для Киллера Би».
Мужчина подымается на ноги, отряхнувшись от снега, вскрывает свой подарок и обнаруживает внутри огромный перебинтованный меч – Самехаду с розовой лентой на рукояти.
— Итак, — начал лидер Акацуки, Пейн, стоя на одном из десяти пальцев огромной статуи Гедо Мазо, смотря на других членов организации, которые стояли на других пальцах, — я собрал вас не просто так. Вы знаете, какой сегодня день?
— Тридцать первое декабря, — спокойно ответил Итачи.
— Верно, а значит, сегодня будет Новый Год. Это важное для нашей организации мероприятие, которое мы не можем пропустить и должны отметить, — пояснил лидер.
— Новый Год? Гулянка?! Ура! — обрадовался Тоби. — Снегурочка, Дед Мороз, ёлочка, салюты, подарки! — перечислил он.
— Это что, шутка какая-то? Хм, — не понял Дейдара.
— Нет, — серьёзно изрёк Пейн, давая всем понять, что он не шутит. — В общем, нам надо успеть подготовиться к празднику…
— Какой еще нах*й Новый Год? — не выдержал Хидан. — В моей религии нет такого праздника!
— Хидан, будь потолерантнее, — попросил Лидер. — Мы же все смирились с твоими ритуалами и мазохистскими наклонностями, которые требует от тебя твоя религия.
— Тц, — сплюнул фанатик, поддавшись на уговоры. — Х*й с вами! Делайте, что хотите.
— Итак, как и говорилось ранее, нам нужна ёлка… — начал Пейн, но его перебил Тоби.
— Ёлка у нас есть! — радостно воскликнул он, указывая на Зецу.
— Тоби, тебе жить надоело? — угрожающе прошипел куст.
— Нужна настоящая, — уточнил Лидер. — Какузу, Хидан, оставляю это на вас.
— У меня нет денег, — пожал плечами казначей. — Они все в нашем убежище остались.
— Какузу, мастер метания сюрикенов из деревни скрытой Воды, — сложив руки на груди, намекнул Пейн.
— Что? Откуда вы узнали о моей заначке? Черт! — расстроился Какузу.
— Мастер метания сюрикенов? А при чем тут заначка? — не понял Дейдара, приподняв одну бровь.
— Его голова стоит тринадцать лямов. Специально берёг его на чёрный день, — объяснил казначей.
— Итачи и Кисаме, на вас оставляю еду и напитки.
— Хорошо, — согласился Итачи. — Какую выпивку брать, помимо соков?
— Самое главное — шампанское, — напомнила Конан.
— Саке! — предложил Хидан.
— Эй, погодите, — перебил Пейн. — Лучше брать одну выпивку, а то если мои тела будут пить разное, то у меня в риннегане троиться начинает.
— Ладно, тогда остановимся на шампанском, — пояснил Учиха. — Что с едой? Суши брать?
— Суши у нас есть, — ответил Лидер, и все присутствующие посмотрели на Кисаме.
— Хех, ну попробуйте, — стянув со спины Самехаду, улыбчиво протянул Хошигаке.
— Идиот, я не о тебе, — сказал рыжий. — Ты же акул призывать можешь, — объяснил он, успокоив Кисаме. — Кстати, наберите еды и выпивки в шесть раз больше, мне же еще все мои тела прокормить надо.
— Хорошо, — кивнул Итачи.
— Далее — салюты и фейерверки, — продолжил Пейн. — Дейдара, Тоби, оставляю это на вас.
— Что? — удивился блондин, не ожидавший такой подставы. — Вы хотите, чтобы я тратил свою глину на какие-то там бомбочки и салюты? Хм.
— Положитесь на нас, Лидер! Мы с Семпаем не подведем вас! — радостно заявил чудик в оранжевой маске, и их проекции исчезли.
— Снегурочка и Дед Мороз… — проговорил Пейн. — Дед Мороз не проблема, а вот Снегурочка… — задумался он, и все присутствующие посмотрели на единственную девушку в организации – Конан.
— Кхм, — вскинув одну бровь вверх и сложив руки на груди, недовольно хмыкнула девушка.
— Вот и славно, вопрос закрыт, — проигнорировав напарницу, произнес Лидер. — Сасори, украшения и прочую лабуду оставляю на тебя.
— Будет сделано, — послышалось из уст марионетки Хируко, в которой сидел кукловод.
— На этом всё, как закупитесь — возвращайтесь в наше убежище, — закончил собрание лидер Акацук, и все проекции других участников исчезли.
Деревня скрытая в Тумане, в которой приход зимы был не настолько суровый и снежный, как в стране Огня. В белоснежной степи, которая недавно была покрыта зеленью, где сейчас бушевала сильная метель, сквозь густой белый туман двигались два шиноби-отступника из Акацуки.
— Бл*ть, Какузу, куда мы идем? — продолжал возмущаться Хидан, следуя за напарником в неизвестном направлении. — Деревня Воды вроде же находится совсем в другой стороне!
— Заткнись, Хидан, — холодно ответил Какузу, уверенно продолжая идти дальше. — Я прямо так и разбежался тратить свою заначку на какую-то ёлку.
— Если мы идем не в деревню Воды, тогда куда? — вопросил фанатик и выругался на маленький замерзший камень, об который он споткнулся. — Этот туман уже начинает раздражать!
— Мы идем за ёлкой, — пояснил казначей.
— Так ближайший рынок по продаже ёлок тоже совсем в другой стороне!
— Идиот, включи мозг, — остановился Какузу и развернулся к раздражающему, по его мнению, напарнику. — Сейчас самый сезон, поэтому цены на ёлки нереально большие.
— Ну и? — не понял Хидан и почесал затылок.
— Это не выгодно для нас… меня. Поэтому сейчас мы идем в лес и сами срубим себе ёлку, — объяснил казначей. — Лучше бы твой Джашин одарил тебя мозгами, а не бессмертием, — проворчал он и продолжил движение дальше.
Деревня скрытая в Облаке, где среди высоких скал с белоснежными верхушками по ледяной тропинке шли Учиха и Хошигаке, неся в руках кучу пакетов с продуктами и выпивкой к предстоящему празднику, которыми они закупились на местном рынке, и сейчас возвращались в убежище.
— Эй, Итачи-сан, глядите, — остановился Кисаме, заметив возле небольшого храма неподалеку темнокожего мужчину с семью мечами за спиной, который распевал свой рэп. — Это же восьмихвостый.
— У нас сейчас нет времени, — ответил Итачи, намекая на покупки. — Если ввяжемся с ним в драку, то у нас будет много проблем и тогда мы точно не сможем вернуться к празднику вовремя.
— Но ведь такой шанс представляется не каждый раз.
— Хотя… ты прав, — согласился Учиха и задумался. — У меня есть идея, идем.
Оба отступника в чёрных утепленных хламидах поднялись по каменным ступенькам к храму. Рэпер, заметив незваных гостей, перестал танцевать и посмотрел на подошедших к нему шиноби, у которых в руках была куча всяких пакетов.
— Йоу, вы же из Акацуки? Вас тут не ждали! Проваливайте сами, пока под зад не дали!
Кисаме вожделенно улыбнулся, предвкушая предстоящее веселье и драку. Таких дерзких Джинчуурики он особенно любил «есть» на обед, как и его Самехада, за которой он потянулся правой рукой, положив пакеты на холодный каменный пол.
— Вы же тот самый великий рэпер Киллер Би? — улыбнулся Учиха, тем самым удивив своего напарника таким странным поведением, как и восьмихвостого рэпера, не ожидавшего такой реакции в свою сторону от самых опасных преступников S-класса.
— Оу-е! Ты чертовский прав, — не растерялся Киллер и напел, подняв правую руку кверху: — Я великий рэпер Киллер Би-сама. Че вам надо, а?
— У нас в организации намечается новогодний корпоратив, и мы бы хотели пригласить вас, чтобы вы выступили на нём, — продолжая улыбаться, предложил Итачи.
Сказать, как отреагировал на это заявление Кисаме, значит, ничего не сказать. Однако мечник из Тумана слишком хорошо знал своего напарника и доверял ему.
Убежище Акацуки, находящееся на границе между страной Огня и деревней Дождя глубоко в лесной чаще, возле устья одной из множества рек, в пещере, скрытой сильным барьером. В месте, где должна была царить гнетущая и устрашающая атмосфера, вовсю шла подготовка к празднику. Пока одни добывали ёлку, другие — продовольствие, а третьи украшали пещеру, Дейдара сидел в своей комнате за столом и с неохотой делал из своей глины салюты и фейерверки для предстоящего праздника.
— И почему моё искусство должно растрачиваться на такие мелочи? Хм, — недовольно проворчал он, доделывая маленькую глиняную фигурку, похожую на снеговика.
— Семпай, а вы уже отправили письмо Деду Морозу о своем желании? — украшая стены комнаты мишурой, вопросил Тоби.
— Тоби, в эту чушь верят только маленькие дети, хм, — фыркнул блондин, не отрываясь от работы. «Конечно же, отправил, идиот!» — подумал он и слабо улыбнулся.
После возвращения оставшихся Акацуки в убежище и всех приготовлений к празднику, которые отняли почти весь день, пробил долгожданный час. Началась простая гулянка, которая впоследствии перешла в огромный беспредел и хаос с салютами, танцами, песнями и хороводом вокруг ёлки, не обошлось даже без соревнований.
***
Тихое утро первого января прервал громкий крик одного шиноби-акулы, который перебудил почти всех членов Акацуки и распугал всю живность, обитавшую в округе.
— Она пропала!!! — во весь голос прокричал Кисаме, подпрыгнув в своей кровати в одних трусах и не обнаружив рядом своего меча.
— Че за черт?.. — первым от этого дикого акульего вопля очнулся Пейн, вскочив со своей постели и упав на холодный пол. — Что за?! — не понял он, смотря на другие свои пять тел, которые оказались с ним в одной кровати и при этом все абсолютно голые — трусы тоже отсутствовали.
Решив оставить все вопросы на потом, лидер Акацуки натянул первые разбросанные на полу штаны и поспешил в комнату Кисаме, где уже собрались и другие преступники, которых тоже разбудил этот вопль.
— Что случилось, Кисаме? — держась за голову одной рукой, поинтересовался Учиха в одних трусах, сидя на корточках возле своей кровати, который до сих пор не отошел от новогодней гулянки.
— Она пропала! Моя Самехада пропала! — продолжал паниковать Хошикаге, держась за голову и бегая по комнате в поисках своего меча. — Её нигде нет! Кто украл её, подонки, признавайтесь?! — смотря на собравшихся в комнате товарищей, грозно проговорил он.
— Успокойся, Кисаме, — попросил Пейн. — Я вообще остался без трусов, — пояснил он, давая всем понять, что тоже стал жертвой неизвестного вора, указывая на рядом стоящие голые тела без нижнего белья.
— Бр-р-р, п*здец е*няк, — стуча зубами, промямлил Хидан, стоя в одних красных труселях и чувствуя ногами холодный ветер, свободно гуляющий по полу.
— Давайте успокоимся и вспомним, что вчера произошло, — предложил Лидер, проигнорировав замечание фанатика. Сейчас его больше волновало другое.
Все присутствующие согласились с предложением своего лидера и задумались, напрягая свой мозг, пытаясь вспомнить последствия вчерашнего праздника, но голова из-за сильного похмелья отказывалась сотрудничать.
— Неужели вы ничего не помните? — удивился Итачи, смотря на недоуменных товарищей. — Когда гулянка только началась, мы сразу же захотели убить Киллер Би-сана за его ужасный рэп и вытащить из него Биджу. Но когда мы выпили, рэп оказался очень даже ничего и мы стали подпевать.
— Слабо верится, — хмыкнул Какузу, сидящий на корточках и держась за голову. — Это еще что? — удивился он, приподняв голову и заметив в трусах у остальных парней зеленые купюры. — Это же мои деньги! Как они оказались у вас в трусах?! — разозлился он.
— Спокойно, Какузу, давай дослушаем Итачи, — попросил Пейн.
— Потом Пейн вместе со своими телами начал водить хороводы вокруг ёлки, — продолжил рассказ Учиха, заставляя всех присутствующих косо посмотреть на своего лидера. — А потом… черт! — прикрыв рот рукой, промычал Итачи. — С дороги… бу-а-а… — побежал он сломя голову в туалет.
— Кажется, кто-то перепил, — констатировал факт Какузу и посмотрел на рядом стоящего Хидана. — Эй, а ты помнишь, что вчера произошло?
— Нет, — помотал головой фанатик. — Но мы обязательно должны это повторить!
— Ты что, шутишь? — удивились все присутствующие.
— Нет, но я видел Джашина-сама, — улыбчиво протянул Хидан.
— К черту всё! Где моя Самехада?! — продолжал негодовать Кисаме. — А почему Сасори молчит?
Преступники посмотрели на марионетку Хируко, спокойно стоявшую среди толпы мужчин в трусах и молчавшую до этого момента.
— Эй, Сасори, а ты помнишь что-нибудь? — спросил кукловода Пейн, но в ответ никакой реакции.
В этот момент дверь в комнату открывается и в помещение заходит Сасори, неся в руках два пустых ведра. Под удивленные взгляды остальных он открывает свою марионетку и, зачерпнув из нее в оба ведра до краев воды, направляется обратно к выходу.
— Эй, Сасори, — окликнул кукловода Какузу, заставив его остановиться.
— Простите, но я сейчас чутка занят, — ответил тот.
— Них*я себе у тебя воды в марионетке! Откуда она там? — удивился фанатик.
— Вы что, уже забыли? — спокойно изрёк Сасори, смотря на недоуменные мины товарищей по организации. — Вы же сами меня вчера очень долго уговаривали сделать из Хируко кальян, — пояснил он.
— Е*ать не встать, — прифигел Хидан, почесывая затылок, и присел на кровать.
— А-а-а, хрен с этим кальяном! Где моя Самехада?! — продолжал орать Кисаме. — А где Тоби, Конан, Дейдара и Зецу? — перечислил он личностей, которые в данный момент отсутствовали на этом собрании.
В это время в комнату зашла очень недовольная и немного помятая Конан. Она подошла к одному из тел Пейна и залепила ему сильную пощечину.
— Больше я с тобой не бухаю! — выругалась она и, отвернувшись, сложила руки на груди.
— Эй, а что случилось-то? — насторожился Лидер, смотря на покрасневшую и очень злую девушку, которая решила промолчать о случившемся. — Ублюдок, ты что с ней сделал? — взял он за тиски виновное тело и начал его трясти, пока не осознал, что наезжал на самого себя.
— Кстати, насчет Зецу, — послышалось со стороны входной двери, и в комнату зашел Итачи, вытирая рот тыльной стороной кисти руки, — я вспомнил: когда Хидан выпил, то решил провести ритуал на бедной ёлке. Мы были все против, но Какузу поддержал его идею.
— А вот это вроде помню, — согласился казначей, смутно вспоминая что-то подобное.
После этого Итачи попросил всех товарищей пройти в зал, где творился полнейший беспорядок: куча разбросанных по полу бутылок и всяких фантиков. Посреди зала в пентаграмме Джашина, начерченной на полу мелом, стоял обгоревший огрызок, который еще вчера был зеленой ёлкой. Весь потолок был в черных пятнах, а в каменной стене, что отделяла наружную сторону от внутренней, была большая дыра, которая и являлась источником сквозняка, через который попадал холодный ветер и свободно гулял по каменному полу в убежище.
— Как вы видите, это всё, что осталось от ёлки после ритуала, — продолжил экскурсию Учиха. — Затем черный Зецу выпил стопку. Походу, ему этого хватило, что он предложил сделать из белого новую ёлку, а сам сразу же вырубился, и вот, — указал он на черную тушку, лежащую под столом. — До сих пор лежит, как бревно. Потом, — сказал Итачи и указал в другую сторону, где возле дыры в стене стоял весь перевязанный гирляндами белый Зецу, обвешанный купюрами и прочим мусором, — вы согласились на идею чёрного и, хоть белый был против, связали его, сделав из него новую ёлку.
— А что насчет Тоби и Дейдары?
— А вот этого даже я не помню, — пожал плечами Учиха, давая всем понять, что новая "ёлка" — это последнее, что он помнил в ту злополучную ночь. — Кисаме, а ты сам-то хоть что-нибудь помнишь?
— Я? — задумался Кисаме, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь. — Помню тентакли, большие тентакли и всё, — объяснил он, почесав затылок.
Повисла недолгая тишина, все вновь задумались, пытаясь вспомнить вчерашние последствия.
— Думаю, я смогу вам помочь, — нарушив тишину, произнес белый перевязанный Зецу. — Я всё записал. Если освободите меня, то я покажу вам, — улыбчиво предложил он, давая всем надежду, которая прольет свет на прошлую ночь и, возможно, ответит на самый главный вопрос Кисаме об его Самехаде.
Собственно, как и говорил Итачи, поначалу рэп Киллера Би был ужасен, но до тех пор, пока они не накатили шампанского, после чего начались танцы и подпевания, в ходе которого Хидан провел ритуал над бедным деревом. Дальше из бедного Зецу сделали новую ёлочку, а черный ужрался в дрова. После, как и говорил Сасори, все очень долго уговаривали сделать из его Хируко кальян. Настал момент, когда шампанское закончилась, все расстроились, думая, что вечеринка подошла к концу. Не рассчитали.
— Продолжаем гулять за мой счет! — прокричал бухой Какузу, давая надежду всем, который до недавнего момента сидел за столом и лежал мордой в салате.
На просмотре этого момента все зрители косо посмотрели на казначея, с трудом веря в происходящее на экране.
— А вот этого я уже не помню, — пожал плечами он, до сих пор находясь в шоке от своего поведения.
Видео продолжилось. Казначей начал насильно запихивать всем в трусы деньги и просить их купить еды и выпивки для продолжения праздника. После недолгой щедрости вновь вырубился. На удивление всех Тоби быстро достал другой выпивки.
Пейн, которому хватило и обычного шампанского в шестикратной дозе и кальяна, добил себя новой выпивкой. Его тела, вдоволь нажравшись разного алкоголя, стали водить хоровод вокруг новой «ёлки», при этом поддерживая друг друга, ибо после растроения риннегана в каждой паре глаз Пейн то и делал, что падал. Одно из тел лидера технично скрылось, уведя за собой подвыпившую и счастливую Снегурочку. Когда дело дошло до фейерверков, то Дейдара поначалу начал запускать своим салюты прямо в зале, показав своё искусство, но это было еще не всё. На его секретном салюте в виде небольшого глиняного Деда Мороза со словами «Искусство - это Кац!» вылетел из пещеры, проломив стену, и под впечатляющий и красивый взрыв в небе остался висеть где-то на верхушке одного из близстоящих рядом с убежищем дереве.
После этого Киллер Би и Кисаме поспорили, кто быстрей плавает, и решили разрешить этот спор в речке, которая протекала неподалеку от убежища. Поначалу Кисаме выигрывал, но когда Би использовал частичную трансформацию, то не только в пух и прах разбил бедного Хошигаке, не оставив ему и шанса на победу, но и перестарался. Череcчур увлекшись, рэпер просто уплыл. Но это нисколько не расстроило мечника из Тумана и других Акацуки. Гулянка продолжилась дальше.
Когда документальный фильм подошел к концу, лица всех телезрителей нельзя было описать словами. После просмотра каждый из преступников узнал о себе что-то новое, о чем он даже и не догадывался раньше.
— Зецу, сколько ты хочешь за плёнку? — Какузу решил не терять времени даром, пока все остальные находились под впечатлением.
— Может, сразу Аматератсу? — предложил Итачи.
— А-а-а, где моя Самехада? — опомнился Кисаме, ведь даже просмотр фильма так и не дал ответа о пропаже его меча, но зато хоть узнали, куда пропал Дейдара.
— Кстати, а где Тоби? — вопросила Конан, которая до просмотра фильма и во время просмотра так и не поняла, куда делся этот чудик в оранжевой маске. Даже в фильме его почти не было.
— Народ! — послышался голос Тоби из входной двери, привлекший внимание всех взглядов на себя. — Смотрите, я же говорил, что Дед Мороз существует! — демонстрируя кучу разноцветных коробок в руках, радостно прокричал он и, пройдя в помещение, положил их всех на стол. — Вы не поверите! Но я нашел это у нашей двери! А я ведь говорил вам, Лидер-сама, что надо нам дымоход ставить, тогда бы подарки были под ёлкой.
— Это что, такая шутка? — не поняла Конан и нашла среди кучи подарков красную коробку с бантиком, где висела бирка с надписью «Подарок для Конан».
— Че за фигня? Хм, — послышался с порога голос помятого Дейдары, который наконец-то проснулся и спустился с дерева. — Что я делал на том дереве? И что тут у вас происходит? Хм? — вопросил он, проходя в помещение и держась за голову.
— Долгая история, — ответил Сасори. — Но Зецу записал видео.
— О, я могу посмотреть?
— НЕТ! — хором ответили все присутствующие шиноби.
— Хм, — пожал плечами блондин, так ничего не поняв, и присел на диван, стоящий возле стола. — Эй, Какузу, можешь потом пришить мне руку обратно? Хм, — попросил он, демонстрируя свою левую оторванную конечность казначею, которую он потерял при своём полете во время салюта.
— Семпай, я же говорил вам, что ОН существует! Тут и вам подарок есть, — пояснил Тоби и кинул блондину желтую коробку с красным бантиком.
— Ничего не понимаю. — Какузу нашел свой подарок и, присев на диван рядом с Дейдарой, сразу же вскрыл коробку и достал оттуда копилку.
— Аха, Какузу, отличный подарок! — засмеялся Хидан и вскрыл свой презент, достав оттуда латексный черный костюм. — Е*ать! Я же о таком всю жизнь мечтал! — обрадовался он.
— Дед Мороз явно продешевил, я убью его, — холодно произнес казначей и положил шкатулку на стол.
— Этот мерзавец познает истинную боль, — сухо изрек Пейн, держа в руке три пары красных трусов, которые он достал из своей фиолетовой коробки.
— Поддерживаю, — согласился Кисаме, достав из своего подарка удочку.
— Мда уж, — проговорила Конан, держа в руках свой подарок в виде толстой книги. — "Искусство Оригами", — прочитала она название книжки.
— По сравнению с нами у тебя нормальный подарок, чем ты недовольна? — пожал плечами Лидер, не понимая причину недовольства напарницы.
— Вот именно. Насколько мне известно, это книга является самой лучшей среди остальных, — подметил Сасори.
— Чем я недовольна, спрашиваешь? — протянула девушка, на что получила отрицательные ответы от парней. — На, прочти, кто автор, — попросила она и кинула книгу кукловоду.
— Конан, — прочитал Сасори, из-за чего вызвал небольшой смешок у Хидана. — Так это ты написала эту книгу?
— Я убью этого ублюдка, хм, — взбешенно прошипел Дейдара, вскрыв свой подарок и достав оттуда обычный пластилин, ведь в своём письме он просил о новой зубной щётке.
— Хм, — хмыкнул Итачи, достав из своей синей коробки черные очки. — Очень смешно.
— Итачи-сан, у вас же как раз из-за использования Мангекё шарингана зрение падает, вполне полезный подарок, — подметил рядом стоящий Кисаме с удочкой.
— Ага, я тоже так думал, — начал рассказ Учиха и положил очки на стол возле копилки, — однажды я уже попробовал надеть очки и применил Цукиёми. На следующий день я очнулся в постели с жирной дочерью какого-то феодала… Так что ну их нафиг! — улыбнулся он, закончив рассказ.
Товарищи по организации сочувственно и понимающе посмотрели на Учиху. Лишь Какузу косо посмотрел на Итачи после печальной, по его словам, истории и по-тихому стянул черные очки со стола и положил себе во внутренний карман.
— Кто там хотел убить Деда Мороза? — спросил Сасори, на что в ответ получил несколько поднятых рук. — Я с вами, — сказал он и достал из своего зеленого подарка куклу Барби.
— Ух ты! — удивился Зецу, достав из белой коробочки набор для садовода. — Тут даже мешочек с удобрениями есть, — улыбнулся он.
— Итого подарками у нас остались довольны всего пару человек, — подвел итоги Пейн, намекая на Хидана и белого Зецу. — Эй, Тоби, а что у тебя?
Тоби на время замер, после чего осторожно приоткрыл свою коробочку, чтобы никто не увидел, и заглянул внутрь.
— Аха, вот это да! Я счастлив! — радостно крикнул он, закрыв коробочку и начав прыгать от счастья по всему залу.
Все удивленно посмотрели на этого чудика, и даже стало интересно, что же такое ему подарили, что он так счастлив. Поскакав по всему убежищу еще некоторое время, Тоби вышел на улицу и направился к речке. Осмотревшись и поняв, что никого нет рядом, он с облегчением вздохнул и выбросил свою, как оказалось, пустую коробку в речку.
— Чуть не спалился, — улыбчиво протянул он. — Итак, какой у нас там следующий праздник? — серьезным тоном проговорил он, достав из кармана календарь. — День влюбленных? Хм, — задумался Тоби, — годится!
Тем временем в другом конце леса на берегу возле речки, среди замороженных валунов и кучи снега, лежал восьмихвостый Джинчуурики.
«Эй, Би, очнись!» — послышался голос биджу внутри мужчины, который и разбудил его.
— А, че такое? — держась за голову, привстал Киллер Би. — Что за фигня? Где я? — не понял он, когда осмотрелся, и понял, что находится где-то в лесу. — Где мои манатки, и что это за бабки? — удивился рэпер своему босому виду и куче зеленых купюр, что были у него в красных трусах.
«Лучше чего полегче спроси, я сам ничего не помню!» — ответил восьмихвостый.
— А это что за коробка? Выглядит чётко! — удивился Би, заметив рядом с собой большую черную коробку с красным бантиком, на которой была желтая бирка с надписью «Подарок для Киллера Би».
Мужчина подымается на ноги, отряхнувшись от снега, вскрывает свой подарок и обнаруживает внутри огромный перебинтованный меч – Самехаду с розовой лентой на рукояти.
четверг, 21 мая 2015
это не свинарник-это моя комната
среда, 20 мая 2015
это не свинарник-это моя комната
это не свинарник-это моя комната
чёрт ну не могу я терпеть до каникул.короче всех с летом
вторник, 19 мая 2015
это не свинарник-это моя комната
Чай зеленый китайский.
За чашечкой такого чая Айзен-сама рассказывает своим последователям своих о боевых подвигах на благо Общества Душ. Пикантные байки относятся сюда же.
Чай черный английский.
Постная летучка, планы на будущее и боевая стратегия по захвату мира.
Чай красный "каркадэ".
Ховайся. Хлебнув красного чаю, Айзен-сама может в процессе летучки дать подзатыльника даже Ичимару. Что уж говорить о бедняге Гриммджо, который едва заметив розовую жидкость в чашке Айзена, сворачивался клубком в своем кресле.
И, наконец, белый чай.
Его в Уэко Мундо никто не пьет.
За чашечкой такого чая Айзен-сама рассказывает своим последователям своих о боевых подвигах на благо Общества Душ. Пикантные байки относятся сюда же.
Чай черный английский.
Постная летучка, планы на будущее и боевая стратегия по захвату мира.
Чай красный "каркадэ".
Ховайся. Хлебнув красного чаю, Айзен-сама может в процессе летучки дать подзатыльника даже Ичимару. Что уж говорить о бедняге Гриммджо, который едва заметив розовую жидкость в чашке Айзена, сворачивался клубком в своем кресле.
И, наконец, белый чай.
Его в Уэко Мундо никто не пьет.
пятница, 15 мая 2015
это не свинарник-это моя комната
1986 Детдом. Благодарность Волка
На втором году аспирантуры устроился на лето воспитателем в подмосковный детский дом. Заведующий очень мне обрадовался, предложил еще полставки завуча и полставки завхоза. Я устраивался работать не со скуки, деньги были нужны, поэтому согласился.
Через две недели заведующий увез всех младших на юг, а детдом со старшими остался на мне. Подчинены мне были две сменные уборщицы-технички, приходящий повар и один воспитатель-пофигист и выпивоха Изотыч. Старших (перешедших в десятый класс) было девятнадцать парней и двенадцать девушек. Весь день уходил на организацию питания–купания–стирок–уборок. Продукты вовремя не подвозились, холодильники отключались, сантехника ломалась, парни выпивали-курили и пытались тискать девушек, девушки уходили гулять поздно вечером, и тех же парней приходилось посылать на поиски. Изотыч обеспечивал порядок только возле себя, технички ни во что не вмешивались, а за поваром самим глаз был нужен. Над воспитательными проблемами задумался лишь к концу первого месяца. Горестно стало.
Никто из моих старших не умел ни стирать за собой, ни готовить, ни еду купить. Всю жизнь их государство обеспечивало. Видел я их траекторию через год — подъемные потрачены (тратить не умеют), навыков самообслуживания нет, родни нет. Девушки по рукам пойдут, ребят или армия спасет, или сума-тюрьма. Надо учить всему. Изотыч согласился, воодушевился и… ушел в запой.
Дети меня выслушали, согласились, но уже на второй-третий день стали возмущаться. С покупками проблем не было. Но стирать-готовить они не обязаны, душевые-туалеты мыть — унижение и насилие над личностью. Пришлось действовать сержантскими методами. Девушки не могут долго в грязном ходить и белье не менять — начали стираться. А парни — наотрез. кое-кого, правда, девушки обстирывали-обшивали.
Продежурили по несколько раз все. С конфликтами. Сразу научились в умывальнике озер не разводить и, извиняюсь, в унитаз попадать. Цены знали, а главное — понимать стали, как ориентироваться. Вначале носки с мыльными пузырями на веревку вешали — не знали, что надо полоскать. Теперь все владели навыками самообслуживания. Когда рассказал и показал все, заведующий — мужик грубоватый (а иначе хозяйство не вытянешь) обнимал и по спине хлопал, некоторые воспитательницы прослезились — сумели оценить. И сам видел, что много дал детям за летние месяцы, но — по-сержантски. По-другому ни сил, ни времени не хватало. Невзлюбили меня многие из детей, слишком часто заставлял их.
В сентябре уходил с чемоданом к электричке, говорил себе: «Не оглядывайся». Оглянулся. Старшие мне в окна швабрами, носками и крышками от унитазов машут. Понял, что никогда не забуду. Зашел в лесок, сел и завыть захотелось. Но не вылось.
Вспомнил Волка. Почему не воется? Тут же и ответ пришел — волк ни на кого не обижается. Прошла обида, пришло понимание — ах-ах, не поняли, не оценили. Тьфу! Получается, я для благодарности все это делал? Самому стыдно стало. Растянулся, руки за голову, хотя знаю, что это не северный безопасный лес, здесь и гадюки водятся, и клещи всякие, посмеялся и уснул. В Москву приехал — к детям только теплые чувства. Больше тысячи рублей с собой привез, за лето ни копейки не потратил, некогда было. И покатился следующий аспирантский год.
Сейчас они своих воспитывают, может, по-другому меня вспоминают.
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/strashno-interesno/87597-hohot-shamana...
На втором году аспирантуры устроился на лето воспитателем в подмосковный детский дом. Заведующий очень мне обрадовался, предложил еще полставки завуча и полставки завхоза. Я устраивался работать не со скуки, деньги были нужны, поэтому согласился.
Через две недели заведующий увез всех младших на юг, а детдом со старшими остался на мне. Подчинены мне были две сменные уборщицы-технички, приходящий повар и один воспитатель-пофигист и выпивоха Изотыч. Старших (перешедших в десятый класс) было девятнадцать парней и двенадцать девушек. Весь день уходил на организацию питания–купания–стирок–уборок. Продукты вовремя не подвозились, холодильники отключались, сантехника ломалась, парни выпивали-курили и пытались тискать девушек, девушки уходили гулять поздно вечером, и тех же парней приходилось посылать на поиски. Изотыч обеспечивал порядок только возле себя, технички ни во что не вмешивались, а за поваром самим глаз был нужен. Над воспитательными проблемами задумался лишь к концу первого месяца. Горестно стало.
Никто из моих старших не умел ни стирать за собой, ни готовить, ни еду купить. Всю жизнь их государство обеспечивало. Видел я их траекторию через год — подъемные потрачены (тратить не умеют), навыков самообслуживания нет, родни нет. Девушки по рукам пойдут, ребят или армия спасет, или сума-тюрьма. Надо учить всему. Изотыч согласился, воодушевился и… ушел в запой.
Дети меня выслушали, согласились, но уже на второй-третий день стали возмущаться. С покупками проблем не было. Но стирать-готовить они не обязаны, душевые-туалеты мыть — унижение и насилие над личностью. Пришлось действовать сержантскими методами. Девушки не могут долго в грязном ходить и белье не менять — начали стираться. А парни — наотрез. кое-кого, правда, девушки обстирывали-обшивали.
Продежурили по несколько раз все. С конфликтами. Сразу научились в умывальнике озер не разводить и, извиняюсь, в унитаз попадать. Цены знали, а главное — понимать стали, как ориентироваться. Вначале носки с мыльными пузырями на веревку вешали — не знали, что надо полоскать. Теперь все владели навыками самообслуживания. Когда рассказал и показал все, заведующий — мужик грубоватый (а иначе хозяйство не вытянешь) обнимал и по спине хлопал, некоторые воспитательницы прослезились — сумели оценить. И сам видел, что много дал детям за летние месяцы, но — по-сержантски. По-другому ни сил, ни времени не хватало. Невзлюбили меня многие из детей, слишком часто заставлял их.
В сентябре уходил с чемоданом к электричке, говорил себе: «Не оглядывайся». Оглянулся. Старшие мне в окна швабрами, носками и крышками от унитазов машут. Понял, что никогда не забуду. Зашел в лесок, сел и завыть захотелось. Но не вылось.
Вспомнил Волка. Почему не воется? Тут же и ответ пришел — волк ни на кого не обижается. Прошла обида, пришло понимание — ах-ах, не поняли, не оценили. Тьфу! Получается, я для благодарности все это делал? Самому стыдно стало. Растянулся, руки за голову, хотя знаю, что это не северный безопасный лес, здесь и гадюки водятся, и клещи всякие, посмеялся и уснул. В Москву приехал — к детям только теплые чувства. Больше тысячи рублей с собой привез, за лето ни копейки не потратил, некогда было. И покатился следующий аспирантский год.
Сейчас они своих воспитывают, может, по-другому меня вспоминают.
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/strashno-interesno/87597-hohot-shamana...
четверг, 14 мая 2015
это не свинарник-это моя комната
Начало 80-х. Военная застава в маленьком северном городке, расположенном посреди бескрайних заснеженных равнин. Летом наступали белые ночи, снег таял, и равнина превращалась в мшистую заболоченную топь, по которой нельзя было пройти и шага без резиновых сапог. Даже тракторы вязли в ней так, что приходилось вытаскивать на тросе другими двумя тракторами — я сам видел. Мошкара летала такими плотными роями, что буквально заслоняла солнце. Помню, как с наступлением лета первую пару недель, выходя на улицу, я неистово чесался, и кожа у меня напоминала больного экземой или чем похуже, а потом уже становилось всё равно — в ответ на укус очередного гада я лишь вяло отмахивался.
Но то было летом. А то, о чём я хочу вам рассказать, произошло зимой, когда всё вокруг превращалось в безжизненную белую пустошь. Даже могу назвать конкретную дату — 15 ноября 1982 года, слава «Википедии». Мне тогда было пять лет. Моя семья жила в обветшалом деревянном бараке на окраине заставы. Централизованного теплоснабжения не было — топили каменным углём, куча которого чёрной горой возвышалась рядом с нашим жилищем. Отец сутками пропадал на службе, мать работала учительницей в местной школе, вот и получалось, что я шесть дней в неделю в первую половину дня оставался один дома. Зимой играть на улице самостоятельно мне запрещали — опасались, что уйду в тундру (были случаи среди местной детворы) или что на окраину поселения забредут хищники (тоже бывало). В мои дневные обязанности входило закрывать засов дымохода, когда угли в печи окончательно догорали, чтобы удержать тепло в доме, и забирать тёплый ароматный хлеб с пекарни, который развозили на военном «УАЗике» семьям служащих и оставляли в специальных ящичках наподобие почтовых рядом с домами. Ребёнком я был спокойным, без шила в заднице, так что родители не боялись оставлять меня одного.
В тот день на улице была сильнейшая вьюга. Ветер завывал почти человеческим голосом, снежинки залепили окно нашего барака почти до половины. Я видел через просветы, как дым из трубы ветер буквально прибивает к земле. Такая погода не была редкостью в тех краях, и паники я не испытывал. Я знал, что в любой момент может отключиться электричество — в этом тоже не было ничего из ряда вон выходящего. Ну а пока я просто катался по коридору на подаренном мне на прошлый Новый год детском трехколесном велосипеде, заставлял драться раскрашенных деревянных солдатиков, бросал мяч на стену и сам же ловил — в общем, развлекал себя, как мог. Телевизор, который стоял у нас в комнате родителей, как обычно, работал — мать всегда его включала перед своим уходом, видимо, чтобы я не чувствовал себя одиноко. В тот день оба канала центрального телевидения транслировали важнейшее событие — похороны Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. По такому случаю в стране был объявлен траур, но на военных это не распространялось, а мать привлекли к организации политмероприятия среди школьников, посвященного кончине пожилого генсека, так что я вновь был один дома.
Поначалу я не очень понимал, что показывают по телевизору вместо привычных утренних развлекательных программ, и мне было всё равно. Но постепенно трансляция завладела моим вниманием. Мрачная торжественность происходящего внушила мысль, что происходит что-то очень важное, трагическое, может быть, непоправимое. Брежнева я к тому времени знал — это был «дедушка из телевизора», такой же привычный и бессменный атрибут детского быта, как мамин борщ по воскресеньям. Глядя на его большие портреты, которые несли военные во главе процессии, я сначала думал, что вот-вот дедушка опять начнёт что-то зачитывать с бумажки, как обычно. Но вместо этого я увидел его лежащим в гробу с закрытыми глазами. Поначалу мне казалось, что Брежнев просто спит, но унылый оркестр, исполняющий марш Шопена, суровые лица присутствующих и странная неподвижность Брежнева дали понять, что случилось нечто ужасное и непоправимое. До этого я не имел понятия, что такое гибель, из моих близких и знакомых никто не умирал. Так что в тот холодный день, сидя перед крошечным по нынешним меркам экраном, по которому бежала рябь помех, я впервые соприкоснулся со смертью.
Помню, как стоял на коленях у телевизора и рыдал взахлеб. Мне было жалко Брежнева, который никогда больше не поднимется на трибуну и не зачитает бумажку, но ещё больше я жалел себя и своих родителей. Непостижимой детской интуицией я понял, что то, что случилось с Брежневым, касается каждого, и рано или поздно я тоже буду лежать так же неподвижно и бесчувственно, и люди будут молча нести мои портреты, и будет играть эта жуткая неторопливая музыка. Придёт время, и с моими родителями случится то же самое. Меня заполнил острый, как лезвие бритвы, ужас осознания собственной смертности. Когда же гроб стали опускать в вырытую могилу под звуки гимна, я и вовсе почти обезумел от страха: как же так? Зачем они это делают? Почему сначала хвалят человека, а потом сразу опускают его под землю и забрасывают землёй?.. Это было за пределами моего понимания. Я слушал протяжные гудки заводов, сидел на полу и плакал, вытирая ладонями мокрые щеки, а за окнами моим рыданиям вторила разбушевавшаяся вьюга.
Не помню, как отреагировала мать, вернувшаяся с работы, найдя меня заплаканным, а может, я успел к тому времени взять себя в руки. Дети способны на очень интенсивные переживания, но в то же время могут так же быстро их забыть. Вполне возможно, что я тоже забыл свою скорбь по уходящему в землю генсеку и первобытный ужас, который испытал в тот снежный день. На какое-то время.
Это произошло в начале следующего года, через пару месяцев после пышных похорон. После обычного дня — отец уходит в казармы, мать готовит плов — я отправился в свою постель. Уснул без приключений, но проснулся посреди ночи в слезах. Мне приснилось, будто я снова наблюдаю те памятные похороны, только на этот раз я присутствовал по ту сторону экрана. Я шёл вместе с процессией где-то во вторых рядах. Оркестр играл Шопена, люди молчали, алели флаги и знамена, кремлёвские стены напоминали кровь своим цветом. Сначала это было совсем не страшно, я воспринимал происходящее отстранённо от самого себя, как это часто бывает во снах — «я не я». Но потом начался спуск гроба в могилу, и я внезапно оказался совсем рядом с ним, буквально в паре шагов. Гроб не был закрыт... Брежнев пристально смотрел на меня. Этот взгляд — то был взгляд не человека, а какого-то потустороннего существа, возможно, самой смерти. И пока гроб двигался вглубь могилы, генсек поворачивал глазные яблоки, удерживая этот страшный взгляд на мне. Мой ужас достиг пика, и я проснулся с криком и плачем. Зажегся свет, мать подбежала ко мне и стала успокаивать, а я ещё долго трясся, не в силах успокоиться после пронзительного нечеловеческого взгляда.
Отец не вернулся со службы. На инвентаризации склада оружия он вдруг пожаловался на головокружение, присел на ближайший ящик, схватился за виски и повалился на пол. Диагноз — церебральная аневризма. Сбылся самый жуткий кошмар моего детства — мне пришлось побывать на настоящих похоронах, видеть близкого человека в гробу и то, как его увозят на кладбище под пронзительные гудки клаксонов, держа большой портрет усопшего во главе шествия.
Когда отца не стало, мы с матерью переехали в её родной Екатеринбург. Через три года она снова вышла замуж. Отчим заливал за воротник, хотя был неплохим человеком и меня не обижал. Впрочем, полностью доверительные отношения с ним у меня не установились. Я ходил в обычную среднюю школу, гулял с пацанами по дворам, дрался, дергал девочек за косички, списывал на контрольных — в общем, жил насыщенной школьной жизнью. У меня появились друзья, которыми я дорожил и готов был ради них пойти на всё, даже на драку с главными бугаями школы с заведомо ничтожными шансами. Одним из лучших друзей у меня был рыжий Серёга, живший через два дома от меня. Мы с ним вместе ходили в школу и обратно. Учился он получше меня и не раз спасал ситуацию, когда я не мог (или не хотел) выполнить домашку. Родители у него принадлежали к номенклатуре, которая тогда ещё имела влияние (хотя Горбатый уже вёл атаку по всем фронтам), поэтому у Серёги часто бывали разные дефицитные вкусности, которыми он со мной щедро делился.
Весной, когда я заканчивал третий класс, знакомый сон повторился. Как будто и не было прошедших лет, я снова отчётливо видел зубцы на стенах Кремля, мрачные лица членов Политбюро (большинство из которых к тому времени сами были на том свете), погоны и фуражки, слышал заунывную мелодию. И вновь, как прежде, оказался рядом с гробом бывшего властителя страны. Я стоял даже ближе к нему, чем в прошлый раз. Брежнев вновь поднял старческие веки и впился в меня взглядом существа из тех краев, о которых человеку не положено знать ничего. И снова я проснулся в дрожи и поту, но на этот раз без крика. Почти до рассвета я переворачивался с бока на бок, но заснуть не смог.
На следующий день Серёгу, когда он шёл на кружок рисования, сбила машина на перекрестке...
С тех пор так повелось — кошмар детства снится мне всякий раз накануне трагедий с кем-то из моих родственников или друзей. Слава богу, это происходит не так часто: за все годы после смерти Серёги сон посетил меня всего три раза. В первый раз умер другой мой хороший друг (ограбление на улице в лихие 90-е, он стал сопротивляться, и выродки выстрелили из обреза ему в лицо), во второй — моя тогдашняя девушка (печально известная авиакатастрофа под Иркутском в 2001 году), в третий — мать (это было ожидаемо, у неё был безнадёжный цирроз, она лежала в больнице, но сон приснился как раз накануне её смерти). Невозможно передать, что я чувствовал каждый раз, просыпаясь и понимая, что вот-вот случится трагедия, но при этом не имея понятия, как, где и с кем из десятков близких мне людей. Да и потом, мне кажется, что их смерти в любом случае были предрешены и неизбежны, даже если я сразу по пробуждении обзвонил бы всех и предупредил. У существа, чей взгляд остановился на мне, свои маршруты и методы, которые смертному предвидеть и пресечь не дано.
И ведь что такое — с каждым разом я всё ближе к тому проклятому гробу. В ночь перед смертью матери я стоял буквально на краю могилы, сантиметров двадцать до провала оставалось. И мне кажется, я знаю, что произойдёт в тот последний раз, когда под моими ногами во сне окажется не сырая земля, а пустота.
Такова моя история. Честно говоря, я затрудняюсь найти в ней смысл или мораль. Разве только могу предположить, что в тот белый день на далёком севере, когда я наблюдал за похоронами генсека, мой по-детски непосредственный ужас перед неизбежностью смерти каким-то образом перекинул связь между этим моим воспоминанием и мистическим чувством близости старухи с косой. Так получилось в результате обстоятельств, что для меня символом надвигающейся беды стал «лично Леонид Ильич».
Источник
Автор: Георгий Старков
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/88352-lichno-leonid-i...
Но то было летом. А то, о чём я хочу вам рассказать, произошло зимой, когда всё вокруг превращалось в безжизненную белую пустошь. Даже могу назвать конкретную дату — 15 ноября 1982 года, слава «Википедии». Мне тогда было пять лет. Моя семья жила в обветшалом деревянном бараке на окраине заставы. Централизованного теплоснабжения не было — топили каменным углём, куча которого чёрной горой возвышалась рядом с нашим жилищем. Отец сутками пропадал на службе, мать работала учительницей в местной школе, вот и получалось, что я шесть дней в неделю в первую половину дня оставался один дома. Зимой играть на улице самостоятельно мне запрещали — опасались, что уйду в тундру (были случаи среди местной детворы) или что на окраину поселения забредут хищники (тоже бывало). В мои дневные обязанности входило закрывать засов дымохода, когда угли в печи окончательно догорали, чтобы удержать тепло в доме, и забирать тёплый ароматный хлеб с пекарни, который развозили на военном «УАЗике» семьям служащих и оставляли в специальных ящичках наподобие почтовых рядом с домами. Ребёнком я был спокойным, без шила в заднице, так что родители не боялись оставлять меня одного.
В тот день на улице была сильнейшая вьюга. Ветер завывал почти человеческим голосом, снежинки залепили окно нашего барака почти до половины. Я видел через просветы, как дым из трубы ветер буквально прибивает к земле. Такая погода не была редкостью в тех краях, и паники я не испытывал. Я знал, что в любой момент может отключиться электричество — в этом тоже не было ничего из ряда вон выходящего. Ну а пока я просто катался по коридору на подаренном мне на прошлый Новый год детском трехколесном велосипеде, заставлял драться раскрашенных деревянных солдатиков, бросал мяч на стену и сам же ловил — в общем, развлекал себя, как мог. Телевизор, который стоял у нас в комнате родителей, как обычно, работал — мать всегда его включала перед своим уходом, видимо, чтобы я не чувствовал себя одиноко. В тот день оба канала центрального телевидения транслировали важнейшее событие — похороны Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. По такому случаю в стране был объявлен траур, но на военных это не распространялось, а мать привлекли к организации политмероприятия среди школьников, посвященного кончине пожилого генсека, так что я вновь был один дома.
Поначалу я не очень понимал, что показывают по телевизору вместо привычных утренних развлекательных программ, и мне было всё равно. Но постепенно трансляция завладела моим вниманием. Мрачная торжественность происходящего внушила мысль, что происходит что-то очень важное, трагическое, может быть, непоправимое. Брежнева я к тому времени знал — это был «дедушка из телевизора», такой же привычный и бессменный атрибут детского быта, как мамин борщ по воскресеньям. Глядя на его большие портреты, которые несли военные во главе процессии, я сначала думал, что вот-вот дедушка опять начнёт что-то зачитывать с бумажки, как обычно. Но вместо этого я увидел его лежащим в гробу с закрытыми глазами. Поначалу мне казалось, что Брежнев просто спит, но унылый оркестр, исполняющий марш Шопена, суровые лица присутствующих и странная неподвижность Брежнева дали понять, что случилось нечто ужасное и непоправимое. До этого я не имел понятия, что такое гибель, из моих близких и знакомых никто не умирал. Так что в тот холодный день, сидя перед крошечным по нынешним меркам экраном, по которому бежала рябь помех, я впервые соприкоснулся со смертью.
Помню, как стоял на коленях у телевизора и рыдал взахлеб. Мне было жалко Брежнева, который никогда больше не поднимется на трибуну и не зачитает бумажку, но ещё больше я жалел себя и своих родителей. Непостижимой детской интуицией я понял, что то, что случилось с Брежневым, касается каждого, и рано или поздно я тоже буду лежать так же неподвижно и бесчувственно, и люди будут молча нести мои портреты, и будет играть эта жуткая неторопливая музыка. Придёт время, и с моими родителями случится то же самое. Меня заполнил острый, как лезвие бритвы, ужас осознания собственной смертности. Когда же гроб стали опускать в вырытую могилу под звуки гимна, я и вовсе почти обезумел от страха: как же так? Зачем они это делают? Почему сначала хвалят человека, а потом сразу опускают его под землю и забрасывают землёй?.. Это было за пределами моего понимания. Я слушал протяжные гудки заводов, сидел на полу и плакал, вытирая ладонями мокрые щеки, а за окнами моим рыданиям вторила разбушевавшаяся вьюга.
Не помню, как отреагировала мать, вернувшаяся с работы, найдя меня заплаканным, а может, я успел к тому времени взять себя в руки. Дети способны на очень интенсивные переживания, но в то же время могут так же быстро их забыть. Вполне возможно, что я тоже забыл свою скорбь по уходящему в землю генсеку и первобытный ужас, который испытал в тот снежный день. На какое-то время.
Это произошло в начале следующего года, через пару месяцев после пышных похорон. После обычного дня — отец уходит в казармы, мать готовит плов — я отправился в свою постель. Уснул без приключений, но проснулся посреди ночи в слезах. Мне приснилось, будто я снова наблюдаю те памятные похороны, только на этот раз я присутствовал по ту сторону экрана. Я шёл вместе с процессией где-то во вторых рядах. Оркестр играл Шопена, люди молчали, алели флаги и знамена, кремлёвские стены напоминали кровь своим цветом. Сначала это было совсем не страшно, я воспринимал происходящее отстранённо от самого себя, как это часто бывает во снах — «я не я». Но потом начался спуск гроба в могилу, и я внезапно оказался совсем рядом с ним, буквально в паре шагов. Гроб не был закрыт... Брежнев пристально смотрел на меня. Этот взгляд — то был взгляд не человека, а какого-то потустороннего существа, возможно, самой смерти. И пока гроб двигался вглубь могилы, генсек поворачивал глазные яблоки, удерживая этот страшный взгляд на мне. Мой ужас достиг пика, и я проснулся с криком и плачем. Зажегся свет, мать подбежала ко мне и стала успокаивать, а я ещё долго трясся, не в силах успокоиться после пронзительного нечеловеческого взгляда.
Отец не вернулся со службы. На инвентаризации склада оружия он вдруг пожаловался на головокружение, присел на ближайший ящик, схватился за виски и повалился на пол. Диагноз — церебральная аневризма. Сбылся самый жуткий кошмар моего детства — мне пришлось побывать на настоящих похоронах, видеть близкого человека в гробу и то, как его увозят на кладбище под пронзительные гудки клаксонов, держа большой портрет усопшего во главе шествия.
Когда отца не стало, мы с матерью переехали в её родной Екатеринбург. Через три года она снова вышла замуж. Отчим заливал за воротник, хотя был неплохим человеком и меня не обижал. Впрочем, полностью доверительные отношения с ним у меня не установились. Я ходил в обычную среднюю школу, гулял с пацанами по дворам, дрался, дергал девочек за косички, списывал на контрольных — в общем, жил насыщенной школьной жизнью. У меня появились друзья, которыми я дорожил и готов был ради них пойти на всё, даже на драку с главными бугаями школы с заведомо ничтожными шансами. Одним из лучших друзей у меня был рыжий Серёга, живший через два дома от меня. Мы с ним вместе ходили в школу и обратно. Учился он получше меня и не раз спасал ситуацию, когда я не мог (или не хотел) выполнить домашку. Родители у него принадлежали к номенклатуре, которая тогда ещё имела влияние (хотя Горбатый уже вёл атаку по всем фронтам), поэтому у Серёги часто бывали разные дефицитные вкусности, которыми он со мной щедро делился.
Весной, когда я заканчивал третий класс, знакомый сон повторился. Как будто и не было прошедших лет, я снова отчётливо видел зубцы на стенах Кремля, мрачные лица членов Политбюро (большинство из которых к тому времени сами были на том свете), погоны и фуражки, слышал заунывную мелодию. И вновь, как прежде, оказался рядом с гробом бывшего властителя страны. Я стоял даже ближе к нему, чем в прошлый раз. Брежнев вновь поднял старческие веки и впился в меня взглядом существа из тех краев, о которых человеку не положено знать ничего. И снова я проснулся в дрожи и поту, но на этот раз без крика. Почти до рассвета я переворачивался с бока на бок, но заснуть не смог.
На следующий день Серёгу, когда он шёл на кружок рисования, сбила машина на перекрестке...
С тех пор так повелось — кошмар детства снится мне всякий раз накануне трагедий с кем-то из моих родственников или друзей. Слава богу, это происходит не так часто: за все годы после смерти Серёги сон посетил меня всего три раза. В первый раз умер другой мой хороший друг (ограбление на улице в лихие 90-е, он стал сопротивляться, и выродки выстрелили из обреза ему в лицо), во второй — моя тогдашняя девушка (печально известная авиакатастрофа под Иркутском в 2001 году), в третий — мать (это было ожидаемо, у неё был безнадёжный цирроз, она лежала в больнице, но сон приснился как раз накануне её смерти). Невозможно передать, что я чувствовал каждый раз, просыпаясь и понимая, что вот-вот случится трагедия, но при этом не имея понятия, как, где и с кем из десятков близких мне людей. Да и потом, мне кажется, что их смерти в любом случае были предрешены и неизбежны, даже если я сразу по пробуждении обзвонил бы всех и предупредил. У существа, чей взгляд остановился на мне, свои маршруты и методы, которые смертному предвидеть и пресечь не дано.
И ведь что такое — с каждым разом я всё ближе к тому проклятому гробу. В ночь перед смертью матери я стоял буквально на краю могилы, сантиметров двадцать до провала оставалось. И мне кажется, я знаю, что произойдёт в тот последний раз, когда под моими ногами во сне окажется не сырая земля, а пустота.
Такова моя история. Честно говоря, я затрудняюсь найти в ней смысл или мораль. Разве только могу предположить, что в тот белый день на далёком севере, когда я наблюдал за похоронами генсека, мой по-детски непосредственный ужас перед неизбежностью смерти каким-то образом перекинул связь между этим моим воспоминанием и мистическим чувством близости старухи с косой. Так получилось в результате обстоятельств, что для меня символом надвигающейся беды стал «лично Леонид Ильич».
Источник
Автор: Георгий Старков
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/88352-lichno-leonid-i...
вторник, 05 мая 2015
это не свинарник-это моя комната
бережно хреня память о профессоре Снейпе
Вечер опсукался на Хогвартс /плохой, плохой вечер!
Ванесса Грейнджер- младшая. Но в семье её называли Ваней
СНЕЙП- за орла Гарри /разве не за льва? или речь о Снейпе? Тогда за змею, не?
И это женщина, которая называет нас своей матерью!
Шляпа быстро раскидала всех по столам /суровая шляпа
Гарри уже состарился, потому что Волдеморт решил не подставлять своих под экспеармусы и подождать когда он сам умрет, тогда можно и мир захватывать.../почему в каноне ТЛ до этого не додумался?
кто она и почему от нее у него такое осушение /водка?
незачем ребёнку знать о том, как его крёстный вышивал под личиной Пожирателя смерти.
Гарри шел, переставляя ноги по полу /какой интересный, и, главное, оригинальный способ ходить!
я не тот за кого себя не держу. Это вы не держите меня не за того кто я не есть, а я есть он!
Немытые, падавшие до сихпорна глаза професора были аккуратно зачесаны на прибор. /1) где у профессора "сихпорна"? 2)почему у него падают глаза? 3)как он зачесал глаза на прибор?
Снейп подошел к ванной и задумылся /здесь пропущен пробел?
Профессор Дамблдор полгода тому назад предупредил Гарри о беспощадной борьбе между ним и Воланд-де –Мортом /а Поттер и правда крут: столько времени беспощадно сражался с Волди и сам не заметил
Марисса Фальберже и Сириус Блэк ненавидели друг друга с детства, но друзья все равно дразнили его женихом, а Мариссу - женихом. /жених и жених, тили-тили-тесто!
Гарри сидел как обычно в конце поезда, в последнем купе. Он сидел сам потому что лучшие друзья были в вагоне для старост. /а Гарри даже сидеть без друзей не может? Мдя...
Но кто ее отец? И откуда взялся этот огромный нос на ее лице? /Волди отпадает.И... разве раньше у нее не было носа? Тогда не отпадает
она сейчас в больничном рыле
Око за кок /так вот почему все пираты одноглазые!
Голова по страшному кружилась целый день. К вечеру она потеряла сознание, Гарри подхвате ее на руки, и понос в госпиталь.
Я дарю вам одинаковые поджарки
он чувственно облизал ложку, добившись ответного стона и жаркого поцелуя /какие страстные у магов ложки
Рон вошел в купе и увидел, что там уже сидят и разговаривают лохатый мальчишка в очках и блондин
Короче, мну под вчепятлением./под кайфом, что ли?
зарой крот /мучить сов уже не модно
Вы когда-нибудь видели среднестатистический средневековый замок? Если нет, то вы примерно представляете его размеры.
Гермиона с упоением зарылась в древние мануспирты
Профессор задумчиво оборзел пустынный коридор.
Гарри взмахнул палочкой и в комнате воцарился полумарк /бедняга Марк
-на шестой. А ты на каком?
-я тоже. Мне кажется ты ожидала не такова решения шляпы. Не так ли? /вообще-то я ожидала, что нас распределят на факультеты, а не на курсы
Шрам в последнее время не болел и даже борода не росла.
Герми шлепнула перед их носом на стол стопку толстых упаковок и сказала:
- Эти кинги расскажут вам все сами.
Малфой еще раз помахал матери, подобрал тележку и отправился на платформу № 9, 75. /прально, если вы не знаете, как пишутся обыкновенные дроби, можете перевести в десятичные
Он выпил зелье сна-без-сновидений и погрузился в царство Малфоя...
интрегуище (Если маленького интрегуя хорошо кормить, из него со временем вырастет большое чудище - интрегуище.)
у Гарри ужасная близокурость
пошли в кафе-моржоное.
Он положил щеку на руку.. *а потом подумал, как жутко это выглядит со стороны, и повесил щеку обратно на лицо.
В четыре часа в комнату гриффиндорки заглянула мать.
- Дрочка, хватит сидеть целыми днями в комнате.
Такие черты в данную эпоху нигде не встречались. Словно, это девочка была ручной работы... /а я думала, от этого не бывает детей...
А на следующий день, сборная Грифиндора выиграла Слизерен.
- Зелье вы будете варить в парах, - сказал Снейп. - Из-за брака времени. Приступайте.
Партнёром Гарри как всегда оказался Рон. Ребята работали очень быстро и оперативно и кончили одними из первых, не забыв стереть со стола некстати растёкшуюся влагу.
Подумала она и даже как буддо сказала ему, что любит, его. (А он как Кришно промолчал)
Вечер опсукался на Хогвартс /плохой, плохой вечер!
Ванесса Грейнджер- младшая. Но в семье её называли Ваней
СНЕЙП- за орла Гарри /разве не за льва? или речь о Снейпе? Тогда за змею, не?
И это женщина, которая называет нас своей матерью!
Шляпа быстро раскидала всех по столам /суровая шляпа
Гарри уже состарился, потому что Волдеморт решил не подставлять своих под экспеармусы и подождать когда он сам умрет, тогда можно и мир захватывать.../почему в каноне ТЛ до этого не додумался?
кто она и почему от нее у него такое осушение /водка?
незачем ребёнку знать о том, как его крёстный вышивал под личиной Пожирателя смерти.
Гарри шел, переставляя ноги по полу /какой интересный, и, главное, оригинальный способ ходить!
я не тот за кого себя не держу. Это вы не держите меня не за того кто я не есть, а я есть он!
Немытые, падавшие до сихпорна глаза професора были аккуратно зачесаны на прибор. /1) где у профессора "сихпорна"? 2)почему у него падают глаза? 3)как он зачесал глаза на прибор?
Снейп подошел к ванной и задумылся /здесь пропущен пробел?
Профессор Дамблдор полгода тому назад предупредил Гарри о беспощадной борьбе между ним и Воланд-де –Мортом /а Поттер и правда крут: столько времени беспощадно сражался с Волди и сам не заметил
Марисса Фальберже и Сириус Блэк ненавидели друг друга с детства, но друзья все равно дразнили его женихом, а Мариссу - женихом. /жених и жених, тили-тили-тесто!
Гарри сидел как обычно в конце поезда, в последнем купе. Он сидел сам потому что лучшие друзья были в вагоне для старост. /а Гарри даже сидеть без друзей не может? Мдя...
Но кто ее отец? И откуда взялся этот огромный нос на ее лице? /Волди отпадает.И... разве раньше у нее не было носа? Тогда не отпадает
она сейчас в больничном рыле
Око за кок /так вот почему все пираты одноглазые!
Голова по страшному кружилась целый день. К вечеру она потеряла сознание, Гарри подхвате ее на руки, и понос в госпиталь.
Я дарю вам одинаковые поджарки
он чувственно облизал ложку, добившись ответного стона и жаркого поцелуя /какие страстные у магов ложки
Рон вошел в купе и увидел, что там уже сидят и разговаривают лохатый мальчишка в очках и блондин
Короче, мну под вчепятлением./под кайфом, что ли?
зарой крот /мучить сов уже не модно
Вы когда-нибудь видели среднестатистический средневековый замок? Если нет, то вы примерно представляете его размеры.
Гермиона с упоением зарылась в древние мануспирты
Профессор задумчиво оборзел пустынный коридор.
Гарри взмахнул палочкой и в комнате воцарился полумарк /бедняга Марк
-на шестой. А ты на каком?
-я тоже. Мне кажется ты ожидала не такова решения шляпы. Не так ли? /вообще-то я ожидала, что нас распределят на факультеты, а не на курсы
Шрам в последнее время не болел и даже борода не росла.
Герми шлепнула перед их носом на стол стопку толстых упаковок и сказала:
- Эти кинги расскажут вам все сами.
Малфой еще раз помахал матери, подобрал тележку и отправился на платформу № 9, 75. /прально, если вы не знаете, как пишутся обыкновенные дроби, можете перевести в десятичные
Он выпил зелье сна-без-сновидений и погрузился в царство Малфоя...
интрегуище (Если маленького интрегуя хорошо кормить, из него со временем вырастет большое чудище - интрегуище.)
у Гарри ужасная близокурость
пошли в кафе-моржоное.
Он положил щеку на руку.. *а потом подумал, как жутко это выглядит со стороны, и повесил щеку обратно на лицо.
В четыре часа в комнату гриффиндорки заглянула мать.
- Дрочка, хватит сидеть целыми днями в комнате.
Такие черты в данную эпоху нигде не встречались. Словно, это девочка была ручной работы... /а я думала, от этого не бывает детей...
А на следующий день, сборная Грифиндора выиграла Слизерен.
- Зелье вы будете варить в парах, - сказал Снейп. - Из-за брака времени. Приступайте.
Партнёром Гарри как всегда оказался Рон. Ребята работали очень быстро и оперативно и кончили одними из первых, не забыв стереть со стола некстати растёкшуюся влагу.
Подумала она и даже как буддо сказала ему, что любит, его. (А он как Кришно промолчал)
понедельник, 04 мая 2015
это не свинарник-это моя комната
Шум и гам в этом логове жутком,
Но всю ночь, напролёт, до зари,
Я читаю стихи проституткам
И с бандитами жарю спирт.
Сердце бьется все чаще и чаще,
И уж я говорю невпопад:
— Я такой же, как вы, пропащий,
Мне теперь не уйти назад.
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/87222-podslushannyy-r...
Но всю ночь, напролёт, до зари,
Я читаю стихи проституткам
И с бандитами жарю спирт.
Сердце бьется все чаще и чаще,
И уж я говорю невпопад:
— Я такой же, как вы, пропащий,
Мне теперь не уйти назад.
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/87222-podslushannyy-r...
воскресенье, 03 мая 2015
это не свинарник-это моя комната
просто зацените котика :-)это не свинарник-это моя комната
Конечный путь
…И я уйду. А птица будет петь,
как пела,
и будет сад, и дерево в саду,
и мой колодец белый.
На склоне дня, прозрачен и спокоен,
замрет закат, и вспомнят про меня
колокола окрестных колоколен.
С годами будет улица иной;
кого любил я, тех уже не станет,
и в сад мой за беленою стеной,
тоскуя, только тень моя заглянет…
И я уйду; один – без никого,
без вечеров, без утренней капели
и белого колодца моего…
А птицы будут петь и петь, как пели.
Хуан Рамон Хименес
…И я уйду. А птица будет петь,
как пела,
и будет сад, и дерево в саду,
и мой колодец белый.
На склоне дня, прозрачен и спокоен,
замрет закат, и вспомнят про меня
колокола окрестных колоколен.
С годами будет улица иной;
кого любил я, тех уже не станет,
и в сад мой за беленою стеной,
тоскуя, только тень моя заглянет…
И я уйду; один – без никого,
без вечеров, без утренней капели
и белого колодца моего…
А птицы будут петь и петь, как пели.
Хуан Рамон Хименес
это не свинарник-это моя комната
В 70-е годы я вмecтe c родителями жил нa маленьком полустанке, кoтoрый назывался просто «318 километр». У нас останавливались пассажирские поезда всего нa одну минуту, и, как прaвилo, никто нe выходил нa этой забытой богом станции. Дaжe дежурные пo переезду знали, чтo никаких пассажиров ни туда, ни обратно обычно нe было. Мой отец работал нa этом полустанке сцепщиком, a мама как рaз и была дежурной пo переезду.
И вот oднaжды произошёл такой странный cлучaй, чтo o нём потом мнoгo говорили нa полустанке. Обычно пocлe школы (нас возили нa соседнюю станцию нa автобусе) я, как обычно, зашёл к маме нa переезд и увидел, чтo она сидит нa диванчике сама нe своя. Обычно к моему приходу мама разогревала нa плитке обед, мы вмecтe обедали, ещё и папа инoгдa заходил, и я шёл дoмoй гoтoвить уроки и ждaть родителей.
А тут никакого обеда, мама смотрит буквaльнo в одну точку и, я вижу, вся дрожит. Стал cпрaшивaть, чтo случилось, и мама словно очнулась от сна: засуетилась, достала кастрюльки, включила плитку... и опять села нa диванчик. Я испугался, побежал зa отцом, он coвceм рядом работал. Уже вмecтe мы кое-как привели маму в чувcтвo, и она нам рассказала такое, чтo мы поначалу дaжe нe поверили.
Как обычно, в 14:12 нa переезде остановился пассажирский поезд и, как обычно, никаких пассажиров нe было. Мама уже убрала флажок, как вдруг заметила, чтo от последнего вагона отделилась огромная тень, oчeнь похожая нa человеческую. Рaccтoяниe дo отходящего поезда увеличивалось, a тень уменьшалась, пoкa нe стала похожей нa тень обычного человека.
Мама видела вcё своими глазами, и тень прошла как рaз мимо неё. Мама почувствовала cтрaшный xoлoд, вмиг обессилела и eлe добрела дo сторожки, где я и нашёл её. Отец нe велел никому гoвoрить o случившемся, нo нecкoлькo следующих дней он работал зa маму.
Родители скрывали от меня, чтo там происходило нa нашем переезде, нo потом из их разговора я cлучaйнo узнал, чтo странная тень появлялась кaждый рaз, когда нa переезде останавливался имeннo этoт поезд. Тoгдa я впервые услышал cлoвo «призраки». Чтo это были зa призраки, родители мне так и нe рассказали.
Источник
Автор: Катенков Леонид, Кустанайская область
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/84315-prizrak-ten-s-m...
И вот oднaжды произошёл такой странный cлучaй, чтo o нём потом мнoгo говорили нa полустанке. Обычно пocлe школы (нас возили нa соседнюю станцию нa автобусе) я, как обычно, зашёл к маме нa переезд и увидел, чтo она сидит нa диванчике сама нe своя. Обычно к моему приходу мама разогревала нa плитке обед, мы вмecтe обедали, ещё и папа инoгдa заходил, и я шёл дoмoй гoтoвить уроки и ждaть родителей.
А тут никакого обеда, мама смотрит буквaльнo в одну точку и, я вижу, вся дрожит. Стал cпрaшивaть, чтo случилось, и мама словно очнулась от сна: засуетилась, достала кастрюльки, включила плитку... и опять села нa диванчик. Я испугался, побежал зa отцом, он coвceм рядом работал. Уже вмecтe мы кое-как привели маму в чувcтвo, и она нам рассказала такое, чтo мы поначалу дaжe нe поверили.
Как обычно, в 14:12 нa переезде остановился пассажирский поезд и, как обычно, никаких пассажиров нe было. Мама уже убрала флажок, как вдруг заметила, чтo от последнего вагона отделилась огромная тень, oчeнь похожая нa человеческую. Рaccтoяниe дo отходящего поезда увеличивалось, a тень уменьшалась, пoкa нe стала похожей нa тень обычного человека.
Мама видела вcё своими глазами, и тень прошла как рaз мимо неё. Мама почувствовала cтрaшный xoлoд, вмиг обессилела и eлe добрела дo сторожки, где я и нашёл её. Отец нe велел никому гoвoрить o случившемся, нo нecкoлькo следующих дней он работал зa маму.
Родители скрывали от меня, чтo там происходило нa нашем переезде, нo потом из их разговора я cлучaйнo узнал, чтo странная тень появлялась кaждый рaз, когда нa переезде останавливался имeннo этoт поезд. Тoгдa я впервые услышал cлoвo «призраки». Чтo это были зa призраки, родители мне так и нe рассказали.
Источник
Автор: Катенков Леонид, Кустанайская область
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/84315-prizrak-ten-s-m...
это не свинарник-это моя комната
Война — штука страшная, и всякий раз, как подумаешь о ней, кажется, что есть там место только грубости, страхам, агрессии. Представляешь развалины, еще недавно бывшие чьим-то домом, развороченные корни недавно плодоносящего сада, искореженные орудия и груды тел... Однако порой сквозь суровую ткань реализма просвечивает что-то столь странное и необъяснимое, чему и названия-то не приищешь.
ДАР
Мой дед Никита Михайлович Синицын во время войны служил в пехоте, потом в артиллерии, побывал в пекле Курской дуги и сложил оружие только в Кенигсберге. В общем, успел хлебнуть горя, но рассказывать об этом не любил. А вот о своем спасителе вспоминал.
На втором месяце войны дед вдруг стал чувствовать и ясно видеть, кому из его товарищей предстоит скорая смерть. Ничего подобного с ним раньше не случалось. Синицын и предположить не мог, откуда у него этот дар. Однако предвидеть-то гибель товарища мог, а вот изменить что-то, отвести беду — было выше его сил. Понятное дело — на то она и война, чтоб людей на ней убивали. Но был мой дед человеком верующим и, распознав обреченного, прикипал к нему душой: старался не оставлять одного, помогал писать письма домой...
Вскоре многие заметили эту странность: стоит Никите проявить особое внимание к человеку, глянь — его и убивают. Стали поговаривать, что у него дурной глаз, и тут уж дело приняло серьезный оборот. С таким диагнозом недолго и пулю получить от своих же.
Выручило несчастного провидца воспаление легких: он попал в госпиталь, а потом его направили в другую часть. Но перемена обстановки не изменила для деда главного — он видел и знал то, что другим было недоступно.
ГОЛОС
А через некоторое время он стал слышать еще и голос: неслышный никому другому, он указывал ему, куда пойти и что сделать. И всякий раз, выполняя приказ, парень чудом избегал гибели, а иногда спасал и чужие жизни. Теперь он не только скорбно созерцал неизбежное, но и получил возможность действовать сам.
Под Курск Никита попал в июле 1943 года уже артиллеристом. Его полк был изрядно потрепан: ни людей, ни оружия. Долгожданное подкрепление надежд не оправдало — пехотинцы, да к тому же легкораненые. Одна радость — с Урала пришли новые пушки, в шутку прозванные «зверобоями»: немецкие «тигры» так и полыхали под их ударами.
Дедушку поставили подносчиком снарядов во вторую батарею, известную своей невезучестью — вечно там что-то случалось. Командир батареи уехал накануне сражения на совещание в штаб, да так и не вернулся — убили по дороге. И командование пришлось взять на себя сержанту Ковалеву.
«НУ Ж БЫЛ ДЕНЕК!»
«На рассвете немцы начали артподготовку, а вскоре поползли и танки. Становилось по-настоящему жарко, — рассказывал мне дед. — Штурмовики-пикировщики щедро посыпали бомбами ложные артиллерийские позиции. Еще немного — и вперед пошла немецкая пехота.
Вражеские танки подошли почти вплотную. У нас же — одна пушка выведена из строя, вскоре кончились и снаряды. Телефонная связь прервалась. Мы не понимали, что происходит на наших позициях, не могли попросить помощи, не знали, что делать дальше. У орудия нас осталось только пятеро, включая Ковалева и перепуганного новичка-пехотинца.
К счастью, немцы перенесли огонь в сторону, видимо решив, что орудие подавлено. И тут из-за пригорка к нам выползли два солдата, из тех, что были при соседней пушке. Они притащили пару ящиков со снарядами, но этого явно было мало.
И вдруг я услышал голос: «Иди направо». Распространяться о полученном указании я, конечно, не стал, а только заметил, что надо бы проверить третье орудие: может, там кому нужна помощь, да и снарядов можно раздобыть. Ковалев остался у нашей позиции, а я с солдатами пополз направо. Там не оказалось ни живых, ни раненых. Однако пушка стояла в целости и сохранности — лишь немного сползла в воронку, а главное, были снаряды. Двое тут же поволокли их к Ковалеву.
И почти сразу же в звуки боя вплелся громкий рев танкового мотора. Пулеметная очередь сбила листья с соседних кустов. По всему видать, немец заметил какое-то движение у подбитого орудия. Из орешника выполз приземистый Т-3, потом появился еще один танк. Все решали быстрота и удача — и они, и мы были как на ладони.
Орудие Ковалева рявкнуло дважды — успели-таки донести снаряды! Но почти сразу его позицию окружило плотное кольцо минометных разрывов, донесся надрывный грохот. Остался ли там кто живой? Тут пришел и наш черед — тяжелые мины вздыбили землю впереди позиции. Пауза — и мины ударили с небольшим перелетом. «Взяли в вилку! Хана!» — закричал наводчик. И тогда голос внятно произнес: «В яму направо». Я увидел ее неподалеку — глубокую яму со стоячей водой, с трудом оторвал наводчика от орудия и поволок за собой.
Мины ударили прямо по позиции. Рванули оставшиеся снаряды. Свиста осколков слышно уже не было — уши «заткнуло» взрывной волной. На нас сыпались комья земли, обломки снарядных ящиков...
ПОЛЕ ГРОЗНОЙ СЕЧИ
Когда мы осторожно взобрались по крутому склону, над долиной клубились облака дыма, прорезаемые яркими вспышками. Это «сыграли» знаменитые катюши. Все поле боя было накрыто разрывами. Стало ясно, что в этом огненном аду не уцелеет никто.
И вновь я услышал голос: «Иди налево, ты нужен». Я спешно бросился туда, где еще недавно мы оставили Ковалева и нашу пушку. От грозного «зверобоя» остались одни обломки, а Ковалева и еще двух солдат мы обнаружили лежащими без сознания. Из обломков ящика я соорудил шину и наложил ее сержанту на перебитую руку, дал ему пару глотков водки.
А впереди, как в немом кино (шума моторов мы не слышали), лавиной разворачивались наши танки, стреляя на ходу. Вскоре подошло подкрепление. Нас благодарили за службу, удивляясь, как слаженно мы справились без офицеров.
А я думал, что дело здесь вовсе не в военном опыте: никакой офицер не смог бы так четко, ясно и, главное, безошибочно указать мне, где и когда быть и что делать. Нас спас голос. А что это было — феноменальная интуиция или ангел-хранитель, я не знаю. Да, честно говоря, для меня это не так важно. Главное — живы...»
Журнал "Тайны и загадки" 2014
Автор: Сергей Бородин
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/86687-moego-deda-na-v...
ДАР
Мой дед Никита Михайлович Синицын во время войны служил в пехоте, потом в артиллерии, побывал в пекле Курской дуги и сложил оружие только в Кенигсберге. В общем, успел хлебнуть горя, но рассказывать об этом не любил. А вот о своем спасителе вспоминал.
На втором месяце войны дед вдруг стал чувствовать и ясно видеть, кому из его товарищей предстоит скорая смерть. Ничего подобного с ним раньше не случалось. Синицын и предположить не мог, откуда у него этот дар. Однако предвидеть-то гибель товарища мог, а вот изменить что-то, отвести беду — было выше его сил. Понятное дело — на то она и война, чтоб людей на ней убивали. Но был мой дед человеком верующим и, распознав обреченного, прикипал к нему душой: старался не оставлять одного, помогал писать письма домой...
Вскоре многие заметили эту странность: стоит Никите проявить особое внимание к человеку, глянь — его и убивают. Стали поговаривать, что у него дурной глаз, и тут уж дело приняло серьезный оборот. С таким диагнозом недолго и пулю получить от своих же.
Выручило несчастного провидца воспаление легких: он попал в госпиталь, а потом его направили в другую часть. Но перемена обстановки не изменила для деда главного — он видел и знал то, что другим было недоступно.
ГОЛОС
А через некоторое время он стал слышать еще и голос: неслышный никому другому, он указывал ему, куда пойти и что сделать. И всякий раз, выполняя приказ, парень чудом избегал гибели, а иногда спасал и чужие жизни. Теперь он не только скорбно созерцал неизбежное, но и получил возможность действовать сам.
Под Курск Никита попал в июле 1943 года уже артиллеристом. Его полк был изрядно потрепан: ни людей, ни оружия. Долгожданное подкрепление надежд не оправдало — пехотинцы, да к тому же легкораненые. Одна радость — с Урала пришли новые пушки, в шутку прозванные «зверобоями»: немецкие «тигры» так и полыхали под их ударами.
Дедушку поставили подносчиком снарядов во вторую батарею, известную своей невезучестью — вечно там что-то случалось. Командир батареи уехал накануне сражения на совещание в штаб, да так и не вернулся — убили по дороге. И командование пришлось взять на себя сержанту Ковалеву.
«НУ Ж БЫЛ ДЕНЕК!»
«На рассвете немцы начали артподготовку, а вскоре поползли и танки. Становилось по-настоящему жарко, — рассказывал мне дед. — Штурмовики-пикировщики щедро посыпали бомбами ложные артиллерийские позиции. Еще немного — и вперед пошла немецкая пехота.
Вражеские танки подошли почти вплотную. У нас же — одна пушка выведена из строя, вскоре кончились и снаряды. Телефонная связь прервалась. Мы не понимали, что происходит на наших позициях, не могли попросить помощи, не знали, что делать дальше. У орудия нас осталось только пятеро, включая Ковалева и перепуганного новичка-пехотинца.
К счастью, немцы перенесли огонь в сторону, видимо решив, что орудие подавлено. И тут из-за пригорка к нам выползли два солдата, из тех, что были при соседней пушке. Они притащили пару ящиков со снарядами, но этого явно было мало.
И вдруг я услышал голос: «Иди направо». Распространяться о полученном указании я, конечно, не стал, а только заметил, что надо бы проверить третье орудие: может, там кому нужна помощь, да и снарядов можно раздобыть. Ковалев остался у нашей позиции, а я с солдатами пополз направо. Там не оказалось ни живых, ни раненых. Однако пушка стояла в целости и сохранности — лишь немного сползла в воронку, а главное, были снаряды. Двое тут же поволокли их к Ковалеву.
И почти сразу же в звуки боя вплелся громкий рев танкового мотора. Пулеметная очередь сбила листья с соседних кустов. По всему видать, немец заметил какое-то движение у подбитого орудия. Из орешника выполз приземистый Т-3, потом появился еще один танк. Все решали быстрота и удача — и они, и мы были как на ладони.
Орудие Ковалева рявкнуло дважды — успели-таки донести снаряды! Но почти сразу его позицию окружило плотное кольцо минометных разрывов, донесся надрывный грохот. Остался ли там кто живой? Тут пришел и наш черед — тяжелые мины вздыбили землю впереди позиции. Пауза — и мины ударили с небольшим перелетом. «Взяли в вилку! Хана!» — закричал наводчик. И тогда голос внятно произнес: «В яму направо». Я увидел ее неподалеку — глубокую яму со стоячей водой, с трудом оторвал наводчика от орудия и поволок за собой.
Мины ударили прямо по позиции. Рванули оставшиеся снаряды. Свиста осколков слышно уже не было — уши «заткнуло» взрывной волной. На нас сыпались комья земли, обломки снарядных ящиков...
ПОЛЕ ГРОЗНОЙ СЕЧИ
Когда мы осторожно взобрались по крутому склону, над долиной клубились облака дыма, прорезаемые яркими вспышками. Это «сыграли» знаменитые катюши. Все поле боя было накрыто разрывами. Стало ясно, что в этом огненном аду не уцелеет никто.
И вновь я услышал голос: «Иди налево, ты нужен». Я спешно бросился туда, где еще недавно мы оставили Ковалева и нашу пушку. От грозного «зверобоя» остались одни обломки, а Ковалева и еще двух солдат мы обнаружили лежащими без сознания. Из обломков ящика я соорудил шину и наложил ее сержанту на перебитую руку, дал ему пару глотков водки.
А впереди, как в немом кино (шума моторов мы не слышали), лавиной разворачивались наши танки, стреляя на ходу. Вскоре подошло подкрепление. Нас благодарили за службу, удивляясь, как слаженно мы справились без офицеров.
А я думал, что дело здесь вовсе не в военном опыте: никакой офицер не смог бы так четко, ясно и, главное, безошибочно указать мне, где и когда быть и что делать. Нас спас голос. А что это было — феноменальная интуиция или ангел-хранитель, я не знаю. Да, честно говоря, для меня это не так важно. Главное — живы...»
Журнал "Тайны и загадки" 2014
Автор: Сергей Бородин
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/86687-moego-deda-na-v...
это не свинарник-это моя комната
Истечение срока годности йогурта означает, что бифидобактерии перешли на сторону зла.
"Лучше рука в небе, чем синица в журавле"(с) Кличко В.
"Если меня спросят: "Что в жизни главное - карьера или любовь?", я задумчиво откинусь в кресле и засуну в нос фисташку"
"У всех есть внутренний ребенок
А у меня в самом нутре
Жил с детства средних лет мужчина
Усталый сгорбленный алкаш"
...темный пингвин может оказаться первой ласточкой в косяке новых темных эффектов...
Вкушая бытия густой напиток,
трясясь по колее, людьми изрытой,
я понял,что серьезности избыток -
примета недостаточности скрытой.
И.Губерман
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/87182-nevedomoe.html
"Лучше рука в небе, чем синица в журавле"(с) Кличко В.
"Если меня спросят: "Что в жизни главное - карьера или любовь?", я задумчиво откинусь в кресле и засуну в нос фисташку"
"У всех есть внутренний ребенок
А у меня в самом нутре
Жил с детства средних лет мужчина
Усталый сгорбленный алкаш"
...темный пингвин может оказаться первой ласточкой в косяке новых темных эффектов...
Вкушая бытия густой напиток,
трясясь по колее, людьми изрытой,
я понял,что серьезности избыток -
примета недостаточности скрытой.
И.Губерман
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/87182-nevedomoe.html
это не свинарник-это моя комната
Мне по жизни всегда тяжело с дураками,
Не понять мне победного их естества.
Где ни встречу их - в Бостоне, в Риме, на Каме, -
Я ломаюсь. Пасую. Теряю слова.
На их фоне литом я - разорванный в клочья.
И летят в никуда, словно пух с тополей,
Все тревоги мои, все мои многоточья
Мимо тех, для кого одноточья милей.
Дураки не умеют высчитывать шансы,
Им достаточно в спектре лишь пары цветов.
Ну а я так затейливо верю в нюансы
И так страшно к ответам простым не готов.
Я нелепым галопом скачу по манежу;
Мне комфортно, как будто корове на льду...
Семикратно подумав - я вряд ли отрежу.
А отрезав - на "нет" от сомнений сойду.
Хорошо им - красивым, простым, белобровым;
Направленья у них - только север и юг.
На моих же дорогах свихнулся бы Броун,
Заблудившись на тропах, заверченных в круг.
Тяжело на балу. Тяжело после бала.
Неприглядна жара. Безобразны дожди.
Вечный поиск решений... Хорошего мало
В старом шахматном правиле: "Взялся - ходи".
В нервотрёпочных буднях, в их шуме и гаме,
Ежечасно с добром соревнуется зло.
Мне по жизни всегда тяжело с дураками.
Им, наверное, тоже со мной тяжело...
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/87783-esche-raz-o-rei...
Не понять мне победного их естества.
Где ни встречу их - в Бостоне, в Риме, на Каме, -
Я ломаюсь. Пасую. Теряю слова.
На их фоне литом я - разорванный в клочья.
И летят в никуда, словно пух с тополей,
Все тревоги мои, все мои многоточья
Мимо тех, для кого одноточья милей.
Дураки не умеют высчитывать шансы,
Им достаточно в спектре лишь пары цветов.
Ну а я так затейливо верю в нюансы
И так страшно к ответам простым не готов.
Я нелепым галопом скачу по манежу;
Мне комфортно, как будто корове на льду...
Семикратно подумав - я вряд ли отрежу.
А отрезав - на "нет" от сомнений сойду.
Хорошо им - красивым, простым, белобровым;
Направленья у них - только север и юг.
На моих же дорогах свихнулся бы Броун,
Заблудившись на тропах, заверченных в круг.
Тяжело на балу. Тяжело после бала.
Неприглядна жара. Безобразны дожди.
Вечный поиск решений... Хорошего мало
В старом шахматном правиле: "Взялся - ходи".
В нервотрёпочных буднях, в их шуме и гаме,
Ежечасно с добром соревнуется зло.
Мне по жизни всегда тяжело с дураками.
Им, наверное, тоже со мной тяжело...
Комментарии и обсуждения на: 4stor.ru/histori-for-life/87783-esche-raz-o-rei...